Cobalt Red

Жан и Пате отвезли меня прямо к покореженному внедорожнику, не останавливаясь в деревне на обратном пути. Когда их коллеги прибыли со вторым автомобилем, я вернулся с Жаном в Ликаси, пока остальные работали над ремонтом внедорожника. На следующий день я поинтересовался, можно ли еще раз попытаться увидеть Кимпезе или, может быть, другое ремесленное место в горах, но разрешения не последовало. Мне так и не удалось вернуться в отдаленную дикую местность у замбийской границы, а также углубиться в холмы вокруг Ликаси и Камбове, но я увидел достаточно, чтобы сделать вывод, что в этих холмах скрыт тайный мир старательской добычи, который действует еще более угнетающе, чем более заметные места, такие как Кипуши и Токотенс. Тысячи тонн кобальта поступали из этой теневой экономики в официальную цепочку поставок через оборванное население в условиях, которые порой были близки к рабству.

Вечером я рассказал Артуру о событиях дня. Он с тревогой ждал этой поездки и был рад, когда я благополучно вернулся. Вся эта дикая местность, простирающаяся до границы с Замбией, была "черной дырой" даже для местных жителей. Артур не был уверен, сколько горнодобывающих объектов скрыто в этом районе. "Их может быть пятьдесят, сто, двести. Некоторые участки разрабатываются в течение нескольких месяцев, пока не закончится руда. Более крупные участки, такие как Кимпезе, существуют уже много лет".

Я спросил Артура, считает ли он, что армия насильно переселила жителей деревни в поселок, чтобы они копали кобальт.

"Никто не хочет там жить! Но там есть кобальт и золото, поэтому армия забирает самых бедных людей и заставляет их копать".

Я спросил Артура, слышал ли он что-нибудь в городе о несчастном случае, но никаких сообщений не было. Он предположил, что ребенка, скорее всего, похоронят в холмах, как и многих других, кто вырыл землю и умер без следа.

Артур сделал долгий глоток пива и мрачно уставился на него. "За что умер этот ребенок?" - спросил он. "За один мешок кобальта? Разве так ценятся конголезские дети?"

 

4. Колония для всего мира

 

Великая историческая трагедия Африки заключается не столько в том, что она слишком поздно вступила в контакт с остальным миром, сколько в том, как этот контакт был осуществлен; в том, что Европа начала "распространяться" в то время, когда она попала в руки самых беспринципных финансистов и капитанов промышленности; в том, что мы имели несчастье встретить на своем пути именно эту Европу, и в том, что Европа несет ответственность перед человеческим сообществом за самую большую кучу трупов в истории.

-Эме Сезер, "Рассуждения о колониализме".

 

Из всех опасностей, с которыми можно столкнуться в Конго, самой опасной, пожалуй, является история. Это сила, неумолимая, как великая река, склоняющая землю на свою волю, и, как река, она затуманивает все на своем пути. Мой друг Филипп сказал мне во время моей первой поездки в Конго, что я не смогу по-настоящему понять, что происходит в шахтерских провинциях, не разобравшись сначала в истории страны. Но с чего начать? Единой отправной точки не существует, тем более в стране с таким эпическим и трагическим прошлым, как Конго, но если бы мы попытались определить место и время, которые можно назвать началом этого путешествия, то остановились бы на устье реки Конго в 1482 году. Все, что происходит в Катанге в XXI веке, является результатом неумолимой череды событий, начавшихся в этом месте и в это время. Однако траектория не была необратимой. На заре независимости в 1960 году был мимолетный миг надежды, что судьба Конго могла бы сложиться совсем иначе... но надежда была разрушена прежде, чем у нее появился шанс. В этом убедилась история. Больше, чем любой король, работорговец, военачальник или клептократ, история господствует в Конго, омрачая землю, как надвигающаяся буря, за мгновение до того, как первый болт разорвет небо. 1

ВТОРЖЕНИЕ И РАБОТОРГОВЛЯ: 1482-1884 ГГ.

Эта сага началась на Пиренейском полуострове в начале XV века - в эпоху открытий, которую с точки зрения тех, кого "открыли", правильнее было бы назвать эпохой вторжения. Португальский принц Генрих Мореплаватель отправил корабли на поиски африканского золота. Негостеприимные воды Западной Африки были непроходимы для европейских кораблей, пока в 1440-х годах португальцы не создали каравеллу - маневренное судно с парусами из латинской ткани, которые позволяли ему разворачиваться по ветру. На каравелле европейцы впервые вышли за пределы Канарских островов: в 1445 году они прошли устье реки Сенегал, в 1462 году достигли Сьерра-Леоне, а в 1473 году вышли за пределы Гвинейского залива и обнаружили, что берег Африки снова поворачивает на юг. После этого открытия исследователь по имени Диего Као отправился дальше всех европейцев на юг и в 1482 году бросил якорь в заливе Лоанго, недалеко от устья реки Конго. Эпоха вторжений завершила трагическую разведку мирового юга, когда Христофор Колумб достиг Америки в 1492 году, а Васко да Гама отправился вокруг Африки в Индию в 1498 году.