Человек в искусстве экспрессионизма

Это искусство было столь новым и во многом неожиданным, эмоционально пронзительным, что даже самая первая выставка представителей этого движения в 1906 году породила волны едких критических замечаний и упреков в безумии. Эти комментарии о безумии можно связать с кризисом рационалистического сознания, критикуемого Фридрихом Ницше; сознания, репрессивная функция которого была описана в текстах Зигмунда Фрейда. Ибо язык и идеи экспрессионизма рассматриваются исследователями как искусство, выражающее чувство, а не мысль; инстинкт, интуицию, мечту, а не реальность. Питер Зельц: «Экспрессионизм можно более полно понять, если увидеть его в связи с релятивистскими и субъективными тенденциями современной психологии, науки и философии – тенденций, которые многие из художников-экспрессионистов остро осознавали. Стремление экспрессионистов к самопознанию и пониманию смысла человеческого существования в его одиночестве и угрозе смерти, можно сравнить с параллельными тенденциями в экзистенциализме» [28, с. 8].

Художники-экспрессионисты, свободные от запретов, создают новый язык и образность, оказываясь ближе к искусству душевнобольных, чем какие-либо другие направления. Если обратиться к размышлениям Жана Дюбюффе – художника, коллекционера и основателя ар-брюта, то художники группы «Мост» находятся на некоей антикультурной позиции. В их стремлении создать чистое и глубоко революционное искусство просматривается безыскусность творчества; многие художники не чувствовали многолетнего груза академической традиции – ряд участников «Моста» были самоучками. Проявление примитивного духа, заимствованного из разных культур: от ритуальных объектов древних народов до наивного искусства, становится ориентиром для художников «Моста». Изучение скульптуры Океании и Африки как примеров примитивного искусства глубоко интересовало Эрнста Людвига Кирхнера и Эриха Хеккеля уже в 1904 году, на стадии формирования идей экспрессионизма. У Кирхнера обнаруживается глубокое увлечение экстатической энергией религиозного ритуала и первобытного танца, которые сродни проявлениям безумия в примитивной культуре. А освобождение цвета и линии в творчестве Эмиля Нольде отмечено дионисийской экстатичностью, живописной и психической экзальтацией [28]. Анализ образности в произведениях экспрессионистов через отсылки к контексту безумия можно найти и у других исследователей. Так, Томас Рёске, описывая образные приоритеты искусства экспрессионизма, обращает внимание на интерес к теме безумия: «“Сумасшедший” – важная фигура в немецком экспрессионизме начала XX века. Художники-экспрессионисты изображали «безумца» (и «безумную») в картинах и рисунках того времени; они были очарованы художественными работами пациентов клиник [для душевнобольных»] [27, с. 32].

Тема безумия появлялась в искусстве (в том числе академическом) и ранее, но именно у экспрессионистов она получила обостренно программное звучание. Тема оказалось созвучной идейной и стилистической платформе экспрессионистов, но также, что важно, оказалась связанной с личным опытом некоторых участников этого движения. На протяжении нескольких веков безумие рассматривалось как некий канал для контакта с «тонкими мирами», в контексте же экспрессионизма безумие начинает восприниматься как способ усиления живописной экспрессии и как источник новых образов.

Важной фигурой имеющей флер психиатрического диагноза и гениальности в представлении почитателей вроде Карла Ясперса, помимо Ван Гога (наверное, важно отметить, что некоторые современные исследования ставят под сомнение наличие психиатрического диагноза [22]), к которому апеллируют многие экспрессионисты, является Эрнст Юсефсон (1851–1906). Юсефсон в начале своей карьеры учился живописи в Швеции и Париже, обрел европейскую известность в возрасте тридцати семи лет. Работая в реалистическом стиле, испытывая влияния Курбе и Мане, а также вдохновляясь образами Веласкеса и Рембрандта, он создает портреты, которыми восхищалась публика на парижских Салонах в 1881–1883 годы. В прессе того времени Юсефсон описывается как один из самых оригинальных портретистов современности. Но блестящая карьера была прервана в связи с возникновением острого психического заболевания. В 1888 году у Эрнста Юсефсона диагностируют dementia praecox – так ранее называли шизофрению. У Юсефсона начались зрительные и слуховые галлюцинации; он верил, что он Святой Петр – хранитель небесных врат, а иногда Бог Отец или Христос. Позже Юсефсон поступает в госпиталь в Уппсале, но тем не менее продолжает работать, часто находясь в состоянии транса. Острое состояние у Юсефсона продолжалось в течение года, но и после этого он не возвратился к прежней жизни и жил в изоляции [16].