Бенни и омар

– Проклятие оборотня, – согласился Омар.

– Поэтому Кахина не говорит?

– Пасс.

– Кахина… mafi громкость?

Бенни почувствовал, как вздрогнуло исхудавшее тело его приятеля. Надо отдать должное этому малолетнему парню. Вот он сидит рядом с Бенни, голодный, без гроша в кармане, целое стадо злобных охранников спят и видят, как бы вышвырнуть его куда подальше, лучше куда-нибудь на орбиту, а всё, о чём он может волноваться, – это его маленькая сестрёнка.

– Mafi громкость, – всхлипнул он. – Mafi бежать быстрее ветра. Mush behee, Бинни.

Омар с усилием поднялся, стараясь взять себя в руки. Он погладил спящую девочку по щеке. Она слегка нахмурила лоб и тихонько застонала.

– Кошмар на улице Вязов, – произнёс Омар. Он стянул с неё одеяло. – Shuf, Бинни.

Бенни боялся подойти и взглянуть. Нельзя было даже предположить, в каком состоянии находилась эта малышка. К тому же он видел её только от шеи и выше.

– Shuf, – повторил его друг.

Так что Бенни подошёл. А какой у него был выбор?

– Боже правый!

Ноги бедной девочки фактически истаяли. Остались только две палочки с коленями, похожими на мячи для гольфа, и бесформенными мешочками ступней.

Бенни сделал шаг назад. Внезапно он осознал, что это и есть Реальная Жизнь. Хёрлинг, телевизор и несправедливость окружающих в последние недели по отношению к нему – ничто. Вот она – истинная правда жизни во всей своей неприглядности. Он оказался не готов к такому. Захотелось вернуться назад, снова стать ворчливым ирландским мальчишкой, которого, кроме него самого, не волнует больше никто. Бенни по-настоящему испугался. И это было не то покалывание между лопатками из разряда «слегка обеспокоен», которое, как он считал, было самым ужасным. Это был тот страх, который заставляет тебя потеть каждой твоей порой, у тебя возникает ощущение, будто тебя окунули во фритюрницу, а твоё тело перестаёт тебе подчиняться.

– О, Боже. Что мне теперь делать?

– ^{Я так влюблён в тебя} (140), – в рифму закончил Омар.

Бенни почесал затылок. Чёлка у него стояла торчком, весьма напоминая по форме рыболовный крючок.

– План, Омар-малыш. Нам нужен план.

Омар с хитрым выражением лица поднял вверх палец.

– План А, – подмигнул он.

– Хорошо… отлично. Э-э… behee. Давай, расскажи мне его. Я весь – одно большое ухо.

Омар наклонился вперёд так, что они соприкоснулись головами.

– План А. Омар, Кахина, ^okond (141) психушка.

– Это по-арабски, идиот. Mafi арабский. Говори на телевизионном.

– Прошу прощения.

– Ну, тогда ладно.

– Я никогда не обещал тебе ^{Сада из Роз} (142).

Бенни нахмурился. Ответ в песне имелся далеко не один.

Омар попытался снова.

– Кахина, Омар…

– Ага.

– Босёлок Мархаба.

– Посёлок.

– Na’am. Посёлок, – Омар хлопнул в ладони.

– И всё? Это весь план? Кахина, Омар, посёлок Мархаба?

– Na’am. План А behee.

– Нет, нет. План А определённо не behee. Он вообще никудышный. Mush behee!

Омар был слегка обижен.

– Laa mush behhee, Бинни! – он перечислил плюсы: – Мархаба – ^{На старт, внимание, готовим} (143). Мархаба – ^{расслабься в ванне с Radox} (144). Мархаба – ^{Сауффорк} (145), – и в качестве главного козыря. – Мархаба – телевизор, Al-hamdu li’llah.

Бенни нахмурился. В чём-то он был прав, это да. Здесь у них будут все блага цивилизации. Кухня, ванная, кровати, на которых можно спать, и конечно же, телевизор. Если не копать глубже, в этом был свой смысл.

– А… есть только одно «но», Омар, – произнёс он с виноватым видом. – Небольшая проблема.

– Хьюстон, у нас проблема? Mafi проблема.

– Нет, Омар. Проблема есть. Самир Асаад.

Омар настойчиво потряс головой.

– Laa. Laa mushkela.

– Ты не понимаешь, Омар. Я сказал Самиру, где ты живёшь.

Бенни чувствовал себя даже более подлым, чем самый худший из предателей. Как он мог поступить столь безрассудно? Правило номер два карманной библии тинейджера гласило: никогда никому ничего не говори. Сразу за правилом номер один: если ты считаешь, что никогда не ошибаешься, значит, так оно и есть.

– Ты разве не понимаешь? Бенни говорить Самир Мархаба.

Омару потребовалось время, чтобы перевести эту фразу. Его физиономия вытянулась.

– Бинни. Laa!

– Мне очень жаль, Омар. Клянусь!

Тунисец был потрясён до глубины души.

– Laa, Бинни!

– Я знаю. Я – идиот. Beleed.

Взгляд Омара ожесточился.

– Нет. Mafi beleed.

– Нет. Я – именно он.

– Нет. Бинни – Иуда!

– Что?

– Бинни – ^{Ромуланец} (146).

– Попридержи-ка коней…

– Бинни – ^{Джабба Хатт} (147)!

– Омар, прекрати. Я же извинился.

– Бинни – ^{Ганнибал Лектер} (148).

Для Бенни этого оказалось достаточно, чтобы он перестал чувствовать себя виноватым и вместо этого разозлился.

– Что ж, тогда ладно, – прошипел он. – Если уж пошла такая песня.

– Emshee, – произнёс Омар с мрачным выражением лица.

– Ясно. Я уйду. Посмотрим, как долго ты протянешь сам по себе. Ты вернёшься в Центр уже к обеду.

– Uskut.

– Я не заткнусь! У тебя нет никакого права называть меня Ромуланцем только потому, что я допустил ошибку.

– Бинни – ^{ференги}!

– Следи за словами! Я смотрел «Звёздный путь». Я знаю, кто такие ференги.