1632-vtrehub

С другой же – он знал Гретхен. Во всяком случае – достаточно. Для неё вероятный исход не был хуже смерти. С ней уже случалось подобное, и она выжила. Даже спасла свою семью. Он думал, что она была благодарна ему, и даже искренне, за то, что он сделал. Но и ясно было, что женщи-на, которая, как он своими глазами видел, хладнокровно перерезала глотку раненому с целью спасти сестру – жизнь, а не «честь», которая и так была обречена, - не упадёт от восторга в обморок при виде ещё одного бравого солдатика.

Его мысли задержались на этом месте. Он поступил отважно, это он понимал. Если посмотреть на это под правильным углом, можно даже сказать – героически. Он с удовольствием отметил это про себя.

Но это – в его глазах, не в глазах Гретхен. Приятно, что в нём оказалось достаточно смелости. Даже здорово! Смелость – это то, что в этом новом мире ему понадобится даже сильнее, чем в старом. Но он также знал, что тот мужчина, которому она прежде «принадлежала» был не менее храбр, каким бы он ни был во всём остальном. Джефф не был сентиментальным придурком, убеждён-ным, что отвага – всегда привилегия правых. Как и многие мальчишки в его возрасте, он был фанатом военной истории. Ваффен-СС стяжали себе славу самых законченных преступников за всю историю, но никто в здравом уме не назвал бы их трусами.  Уж точно – не дважды.

Гретхен было плевать на его героизм на поле брани, это ему понятно. Она не была девой из сказки, чтобы впасть в экстаз при виде её спасителя. Она была тем, кого люди называли обозными шлюхами, готовыми на всё, чтобы остаться в живых и прокормить близких. И ему было ясно, что именно этим она в тот момент и занималась.  Его фантазии могли буйствовать и закипать при каждом взгляде её горящих глаз, обещающих блаженство. Его гормоны могут низвергаться подобно Ниагарскому водопаду от мысли, что её потрясающее тело могло бы принадлежать ему, только руку протяни. Но это всё была ложь.

Джефф знал правду. Его воображение вспыхнуло при виде её обнажённой груди, но разум видел и реальность. Нет, грудь, конечно, тоже была настоящая. Но ещё реальнее был сосущий её младенец. Внебрачное дитя обозной шлюхи, ради жизни которого шлюха готова была пожертвовать своим телом так же легко, как она прикончила человека ради своей сестры.

Он смотрел правде прямо в лицо, не отворачиваясь. Он принял решение и душа его обрела покой.

Он и сам удивился, что сумел решить для себя. Первоначальное удивление сменилось странным, ему самому неясным удовлетворением. Деталей Джефф не обдумывал. Просто принял то, что обсуждать тут было нечего. Решение не было «разумным» в первую очередь, даже наоборот. Джефф понимал, что любой, кого он знал в ближайшие же часы станет упирать именно на нераз-умность. Но ему было безразлично. Решение, которое он принял было единственно возможным для него в данной ситуации. И пусть все думают и говорят, что хотят. Он таков, каков есть. Сам того не зная, Джефф взял себе девизом знаменитые слова: «На сём стою и не могу иначе.»⁴⁴

Он никак не мог отступить на том первом поле битвы в его еще такой молодой жизни и отдать победу выбирающим мёртвых пожирателям мертвечины. Потому что он сам, Джефф Хиггинс, был из тех, кто выбирает живых.

Итак, решение было принято, осталось лишь воплотить его в жизнь. Будет трудно, но вовсе не невозможно. И не любыми средствами. Ему понадобится помощь. Это он понимал, как и всё остальное. Что Гретхен поможет ему.

Он встал и отправился в библиотеку. Ну, скорее побрёл. Его большие босые ступни, шлёпав-шие по полу, были не более романтичны чем и всё его тяжёлое, неловкое тело школьного умника. Никто бы и за милю не принял Джеффа за героя-воина.

Добредши до группки своих приятелей, он потребовал словарь. Ему дали. В их глазах он прочёл невысказанный вопрос, но объяснять ничего не стал. На него и не давили, за что он был им благодарен. Они ещё успеют со своими подначками, и довольно скоро.

Со словарём в руках он прошёл по длинному коридору к комнате, в которой Гретхен со своими готовились устроится на ночлег. Подойдя к двери, он поднял руку. Поколебавшись не более секунды, он постучал. Мягко, как если б не хотел разбудить уже спавших, но решительно.

Слава Б-гу, дверь открыла сама Гретхен. Ещё приятнее было видеть, что в комнате за её спиной было темно. Должно быть, все в переполненной комнате уже спали. В этом не было ничего удивительного, учитывая то, что им пришлось пережить днём. Но ему всё равно от этого было легче. Он боялся, что ему придётся ждать, пока Гретхен будет возиться со своими. То было бы слишком тяжкое ожидание.

Глядя на её лицо, он подумал было, что разбудил и её саму. Но если даже так и было, она тут же пришла в себя. И опять её губы и глаза источали обещание.

Поняв его жест она вышла на шаг из комнаты и закрыла за собой дверь. Джефф окинул взглядом коридор, пытаясь решить, подходящее ли место.