Зов Лавкрафта

Они разрушили его память. Он вдруг понял все и сразу – ясно и четко, как в боевом приказе. Они сделали это. Они специально и абсолютно безжалостно разрушали его память, чтобы он больше никогда не сел за штурвал самолета.

Уничтожили классного пилота Гельсера. Разбили его небо.

Ублюдки. Коммунисты.

Он вдруг понял, что плачет. Сидит в машине, уткнувшись в рулевое колесо, и пускает слезы и слюни.

Гельсера в восемь утра, посреди заправки на шоссе номер… какой там, черт побери, номер?! – он опять забыл… настигает ощущение беспомощности, а затем и гнева.

Он увидел, что его руки стиснули руль. Так, что суставы побелели.

Не заправиться, нет. Им нужна карта автомобильных дорог. Другая, новая. Что еще? И другая машина. Гельсер потер лоб. Думай, проклятый дебил, думай.

Все же сначала лучше поесть. И кофе.

Через стекло Гельсер видел столики в закусочной. Стойку с рекламой кока-колы… Красные кожаные сиденья, сильно вытертые и потрескавшиеся.

Гельсер вдруг увидел то, что искал его странный компаньон.

– Блинчики!

Он вылез из машины и захлопнул дверцу.

– Пошли за блинчиками, – сказал он Человеку-Дерево. Тот открыл рот, потом встрепенулся.

Они вошли в кафе.

– Блинчики! – крикнул Человек-Дерево, прежде чем сесть. – Хочу блинчики и кленовый сироп!

Гельсер захлопнул меню.

– Эй, красавица!

Официантка, крепкая сорокалетняя негритянка, взяла кофейник и подошла к их столику.

– Чего вам? – сказала она неприветливо.

Гельсер поднял голову и улыбнулся ей. Но, похоже, он разучился это делать. Официантка смотрела холодно.

– Кофе налить? – спросила она.

– Конечно, – сказал Гельсер. – Черный, без сахара.

– Шутник, – буркнула официантка, хотя он и не думал шутить. Может, пока он сидел в «дурке», весь мир утратил что-то важное.

«Или я утратил», – подумал Гельсер, наблюдая, как черная струйка кофе льется в чашку.

– Блинчики! – радостно объявил Человек-Дерево. Официантка невольно улыбнулась. Нет, значит, все-таки мир не изменился.

«Изменился я».

– Ты слышишь звук? – спросил Гельсер. Он сам не знает, почему заговорил об этом. Может, он устал от долгого молчания. Не знаю, думает он.

– Звук? – Человек-Дерево смотрел на него, часто моргая. Гельсер уже пожалел, что заговорил об этом.

– Ну-у…

– Ты сказал: звук, – уличил его Человек-Дерево. Гельсеру опять показалось, что он разговаривает с большим ребенком.

– Да… такой «зззз», «ззззз», – объяснил он нехотя. – Ощущение такое, словно тебе высверливают зубной канал. Тупым сверлом и без анастезии, – он невольно поморщился.

Человек-Дерево медленно кивнул:

– Иногда.

– Что?

– Иногда я слышу такое… А ты слышишь?

– А я…

Он хотел сказать: «Все время. Все чертово время. Этот звук не затыкается ни на секунду. Я схожу с ума от него».

Вместо этого сказал:

– Я тоже, время от времени. Иногда. Редко.

Подумал и добавил:

– Почти никогда. Никогда.

Принесли блинчики и сироп. Человек-Дерево расплылся в улыбке, официантка зарделась. Гельсер больше не пытался улыбаться, хотя, кажется, официантка и к нему подобрела.

«Интересно, как мы будем платить?» – подумал он. В багажнике машины доктора Спенсера нашелся чемоданчик с чистой одеждой – характерно для врача, которого могут вызвать в любое время дня и ночи. Одежда была чуть маловата для Гельсера, но его странному компаньону подошла отлично. Гельсер нашел в багажнике старые рабочие джинсы доктора. Они более-менее сели на него, плюс рубашка. Гельсер закатал рукава и расстегнул пуговицы на груди. Лето же, жарко. И теперь не видно, что рукава слишком короткие. Но денег в машине было – горсть мелочи, забытая в кармане джинсов.

Человек-Дерево выложил на стол пятерку.

– Откуда у тебя деньги? – спросил Гельсер. Он с ужасом обнаружил еще один провал в памяти. Получается, машина сломалась, они где-то ее починили. И как-то расплатились за ремонт. Как? Гельсер не понимал. А потом еще где-то взяли денег…

– Мы что, ограбили банк? – спросил он у Человека-Дерево. Тот доедал вторую порцию блинчиков, заливая все таким количеством сиропа, что можно им было склеить пробитый трубопровод высокого давления.

– Ты не помнишь? – удивился компаньон.

– Нет.

– Я умею добывать деньги, – сообщил компаньон. – Это просто.

«Я, наверное, не вспомню даже, как запустить двигатель самолета, – подумал Гельсер с горечью. – Может, завтра я забуду даже свое имя». Он поднял руку и обнаружил на голове бейсболку. Откуда она взялась? Он не помнил. Гельсер поморщился.

– Ты слышишь звук? – спросил вдруг Человек-Дерево.

– Звук? – Гельсер не понял. Он посмотрел в окно. К заправке подъехал грузовик, водитель вылез и пошел к кафе. Здоровый какой, оценил Гельсер. Великан просто.

Человек-Дерево важно заговорил:

– Да… такой звук «зззз», «ззззз». Ощущение такое, словно тебе высверливают зубной канал. Тупым сверлом и без анестезии, – удивительно, но этот чудак не только повторил фразу без запинки, слово в слово, он еще и полностью скопировал интонацию и акцент Гельсера. Талант. Психиатрические клиники полны талантов, подумал Гельсер.

Он помедлил.

– Нет, – сказал он.

– Нет?

– Никаких проклятых звуков, сэр.