Зов Лавкрафта

Они выбрались через окно в кабинете доктора Спенсера. На улице вовсю хлестал дождь. Пижама Человека-Дерево сразу намокла, под ногами хлюпало. Они с Летчиком, пригибаясь, добежали до светло-зеленого (в темноте почти черного) «Бьюика» доктора Спенсера, спрятались за него. Человек-Дерево подергал хромированную ручку. Заперто. Ну, конечно. Он почесал голову. Капли стучали по коротко остриженной макушке. Мокро.

Кажется, он вспомнил, что это была за важная вещь, которую обязательно нужно сделать.

– Машина, – сказал он товарищу.

– Что?

– Мы забыли ключи. То есть я забыл. – Человек-Дерево виновато улыбнулся.

Летчик замер. По его красивому, как у кинозвезды, лицу стекала вода.

– Как?

– У меня с головой не в порядке, – честно ответил Человек-Дерево.

Летчик выругался сквозь зубы.

– И что теперь?

– Я сейчас, – сказал Человек-Дерево. – Я… быстро. Подожди меня…

Он вдруг засомневался. Он знал за собой эту особенность. Некоторые вещи он делал уверенно и просто, точно изначально знал, как их нужно делать, словно в эти моменты он был другим человеком. Вернее, другим деревом. А некоторые вещи ставили его в тупик. Вели в область неуверенности.

Летчик сидел под дождем на корточках. Дождь хлестал по его голове и плечам. Летчик даже не морщился. Он увидел Человека-Дерево и поднял брови.

– Ты будешь ждать? – спросил Человек-Дерево напрямик. Он должен был знать. Летчик подумал и кивнул. Да.

– Здесь?

– Я же сказал, да, – слегка раздраженно ответил Летчик.

Человек-Дерево помедлил.

– Но… почему?

– Наверное, у меня тоже с головой не все в порядке, – буркнул Летчик. – Иди. Я подожду.

Человек-Дерево дождался вспышки молнии и раската грома и перебежал к стене клиники. Между аккуратно подстриженных кустов добрался до окна. Так, кабинет доктора Спенсера дальше, наверное. Человек-Дерево засомневался. Пересчитал окна… три, четыре, пять. Вот нужное окно.

Он заглянул – в кабине было темно и пусто. Человек-Дерево прислушался, приставил к стене ладони – нет, доктор еще не вернулся с обхода. Со своего места Человек-Дерево видел смутно белеющую пирамиду в углу, справа от входа. Это молотки для крикета, доктор Спенсер выдавал их пациентам. Не всем, конечно. И иногда играл сам. У него неплохо получалось.

Человек-Дерево поднатужился, поднял раму и перелез через подоконник. На пол полилась вода. Стол в кабинете доктора стоял у окна, Человек-Дерево присел за ним, потом осторожно выглянул. «Ключи от машины», – напомнил себе Человек-Дерево. В прошлый раз он добыл ключи очень легко, открыл дверь машины и даже немного посидел внутри лаймового «Бьюика» доктора Спенсера. Подержался за большое белое рулевое колесо. А потом вернул ключи на место, и доктор ничего не заметил.

«Где тогда были ключи?» Человек-Дерево почесал затылок. Он не помнил. Иногда знания исчезали из его головы, словно утекали куда-то с живительными соками, что питают его корни, когда он растет вниз, к подземному океану. Ключи, ключи. Он мучительно закусил губу.

Вдруг раздались быстрые шаги, и дверь открылась. Человек-Дерево успел нырнуть за штору.

– Черт! – беззвучно выругался он. Полузабытая досада. Он забыл, когда в последний раз испытывал гнев или ярость. Видимо, это оно и есть. Ну, наверное. Он плохо помнил это чувство.

Человек-Дерево вжался в нишу за книжным шкафом, тихо надеясь, что его не заметят. Будет обидно, если такой распрекрасный побег закончится так быстро.

Порыв ветра ворвался в окно, сбросил со стола доктора бумаги. Человек-Дерево мысленно хлопнул себя по лбу. Надо было все-таки опустить раму.

– Почему окно открыто? – доктор Спенсер поморгал, озадаченный. Огляделся. Человек-Дерево испуганно сжался в комок. Если сейчас доктор обнаружит мокрые следы Человека-Дерево под окном, с их бегством будет покончено. И даже связка ключей беглецов больше не спасет.

Доктор сделал шаг. Человек-Дерево представил, что он сам – часть стены. Деревянное перекрытие. И его не увидят.

Но почему-то представлялось плохо, а это означало, что стать частью стены не удастся.

Доктор Спенсер шагнул к столу. Сейчас он обогнет его – и увидит мокрые следы на полу. Из своего убежища Человек-Дерево ясно видел лист бумаги, на который случайно наступил, – там остался грязный отпечаток подошвы.

И тут в кабинет вошел еще один человек.

Доктор Спенсер с досадой обернулся – и вдруг застыл. Глаза его за стеклами очков растерянно заморгали.

Это был санитар по имени Генри. Человек-Дерево задеревенел бы от ужаса, если бы уже не был деревом. Ужасный человек. Ужасный.

Генри прошел мимо – так близко, что Человек-Дерево почувствовал запах безумия, исходящий от него. Запах мокрой шерсти, гарь раскаленного электрода, вонь тела. Ледяной аромат «Олд спайс» и выглаженного белья (ромашковый порошок?) был на санитаре Генри словно панцирь, словно стальная оболочка, скрывающая внутри отвратительное мерзкое насекомое. Вроде таракана. Или многоножки. Человека-Дерево передернуло.

– Генри? Это вы? – голос доктора дрогнул. Кажется, доктор Спенсер мгновенно охрип.

– О! Так вы рады меня видеть, доктор? – улыбка Генри всегда пугает. Сейчас тем более.