Жизнь взаймы

— Сейчас, — ответила Лилиан, — я слишком опьянена сама собой, здесь, внизу, чтобы подумать об этом.

* * *

На следующий день после обеда она отправилась в салон мод Баленсиаги. Кроме спортивных вещей у неё было всего пару платьев. Одни были сшиты ещё по моде военных лет, другие достались ей от матери и были перешиты у недорогой модистки.

Лилиан внимательно присматривалась к женщинам, сидевшими рядом вокруг неё. Она подмечала качество их платьев и следила за выражением их лиц в надежде обнаружить такое же чувство ожидания, какое охватило её. Но её усилия были тщетны. Она видела только обозленных, стареющих, чересчур накрашенных попугаих, смотревших на своих молодых соперниц глазами в сети морщин и будто лишенных век. А рядом сидели молодые, потрясающе элегантные женщины, в скептических взглядах которых отражались одни лишь непостижимые чары простого бытия. Тут же сидела кучка внешне милых, беспрестанно тараторивших, щебетавших и нёсших всякую чушь американок. Лишь иногда в этой бурлящей пустоте вдруг мелькало лицо, подобно мягким вспышкам света среди декора витрин, излучавшее магию — чаще всего увядающую — лишенную паники, но, вместе с тем, это лицо обладало редким волшебством старения, которое как патина на благородной чаше лишь усиливает красоту, а не портит её подобно обычной ржавчине.

Начался показ мод. Снаружи доносился слабые шум города, и Лилиан воспринимала его как приглушенные удары барабанов в современном дремучем лесу, наполненном сталью, бетоном и машинами. Создавалось впечатление, что манекенщиц на тонких ножках с их хрупкими суставами занес сюда ветер, и они были похожи на необычных, несуществующих зверей, на длиннющих хамелеонов, менявших платья как цвет кожи и дефилировавших в полном молчании перед рядами зрительских кресел.

Она выбрала пять платьев.

— Будете сейчас примерять? — спросила продавщица.

— А можно?

— Конечно. Вот эти три вам как раз подойдут, а другие немного широковаты.

— Когда их можно получить? — спросила Лилиан.

— А когда они вам нужны?

— Прямо сейчас.

Продавщица рассмеялась. — Сейчас — это у нас значит через три-четыре недели, и никак не раньше.

— Нет, они мне нужны сейчас. А можно купить платья, что были на манекенщицах, те, которые подходят?

Продавщица покачала головой. — Нет, они нужны нам каждый день для показов, но мы постараемся сделать для вас всё возможное. Нас просто завалили сейчас работой, мадмуазель. Если мы будем выполнять все заказы по очереди, то вам придется прождать шесть недель. Давайте начнем, примерим черное вечернее платье!

Платья принесли в примерочную кабинку, стены которой были сплошь зеркальные. Туда же пришла портниха, чтобы снять мерку. — Вы, мадмуазель, сделали прекрасный выбор, — заметила продавщица. — Платья вам очень к лицу, словно специально для вас сшиты. Месье Баленсиага будет рад, когда увидит их на вас. Жаль, что его сейчас нет здесь.

— А где он? — вежливо и в то же время чисто механически поинтересовалась Лилиан, снимая бывшее на ней платье.

— Сейчас он в горах. — Продавщица назвала деревню, откуда только что приехала Лилиан, и для неё это слово прозвучало как «Тибет».

— Он там отдыхает, — продолжила портниха.

— Да уж, там можно отдохнуть.

Лилиан выпрямилась и посмотрела в зеркало.

— Вот видите! — отметила продавщица. — Как раз то, что я имела ввиду. Большинство женщин покупают то, что им нравится, а вы — то, что вам подходит. Вы не находите? — поинтересовалась она у портнихи.

Портниха согласно кивнула. — А сейчас подберем и пальто!

Узкое вечернее платье было черное как смоль и слегка отливало насыщенным красным цветом. Пальто же было широкое и скроено как накидка с капюшоном, а полупрозрачный материал держался словно накрахмаленный.

— Восхитительно! — только и сказала продавщица. — Вы выглядите в нем как настоящий падший ангел.

Лилиан посмотрела на себя в зеркало. Из огромного трельяжа на неё смотрели три женщины, две — в профиль и одна — в фас, а когда они немного отходили в сторону, то была видна ещё и четвертая в зеркале на стене, стоявшая к ней спиной, будто уже собиралась уходить.

— Восхитительно! — повторила продавщица.

— Почему на Люсиль это платье не сидит так хорошо?

— А кто такая эта, Люсиль?

— Наша лучшая манекенщица. Та, которая представляла платье.

«А почему ей надо уметь носить именно это платье? — подумала Лилиан. — Ей придется носить ещё тысячи разных платьев, и она будет делать это ещё много лет подряд, а потом выйдет замуж, нарожает детей и начнет стареть. А я смогу носить его всего только одно лето». — А вы не смогли бы справиться поскорей, меньше, чем за месяц? Ну, хотя бы вот это одно? У меня так мало времени.

— Что вы скажете, мадмуазель Клод? — спросила портниха.

Продавщица согласно кивнула. — Мы начнем сразу же.

— И когда оно будет готово? — спросила Лилиан.

— Недели за две справимся.

— Две недели. — Для Лилиан это было почти, как два года.

— Если успеем, то через десять дней. Нам ещё нужно будет сделать две примерки.

— Хорошо. Если по-другому никак.

— Нет, по-другому — никак.

* * *