«Все это г. Соловьевъ говоритъ какъ бы не отъ себя; онъ употребляетъ выраженія: „мы знаемъ“, „на эти выгоды указываютъ“. Очевидно (какова проницательность!), что онъ повторяетъ чужія мысли, я по нкоторымъ фразамъ мы подозрваемъ тутъ даже вліяніе Бокля. Но дло не во вліяніи (явное великодушіе и снисхожденіе!), а въ томъ, что чужія мысли въ настоящемъ случа нейдутъ ршительно къ длу».
Нужно знать очень мало, чтобы относительно такихъ общихъ мстъ, какія содержитъ въ себ отрывокъ изъ Соловьева, предложить себ вопросъ — чужія он или принадлежатъ лично Соловьеву? Но всего интересне, конечно, то, что критикъ въ этихъ общихъ мстахъ подозрваетъ вліяніе Бокля. Какъ видно изъ другихъ мстъ статьи, критикъ принадлежитъ къ числу ревностныхъ поклонниковъ Бокля. Спрашивается, что же онъ видитъ въ своемъ кумир? Творцомъ какихъ мыслей онъ его признаетъ?
Отвтъ ясенъ: критикъ, очевидно, приписываетъ Боклю то открытіе, что природа иметъ вліяніе на исторію.
Великая истина! Къ несчастію она не принадлежитъ Боклю. Если бы вашъ критикъ былъ боле знакомъ съ разными мыслями, если бы онъ, напримръ, не брался прямо за XIII томъ исторіи Соловьева, а заглянулъ бы хоть разъ и въ первый томъ, то онъ встртилъ бы тамъ такую страницу:
«ГЛАВА I.
„Природа русское государственной области и ея вліяніе на исторію.
„За долго до начала нашего лтосчисленія, знаменитый грекъ, котораго зовутъ отцомъ исторіи, постилъ сверные берега Чернаго моря: врнымъ взглядомъ взглянулъ онъ на страну, на племена въ ней жившія, и записалъ въ своей безсмертной книг, что племена эти ведутъ образъ жизни, какой указала имъ природа страны. Прошло много вковъ, нсколько разъ племена смнялись одни другими, образовалось могущественное государство;- но явленіе, замченное Геродотомъ, остается попрежнему въ сил: ходъ событій постоянно подчиняется природнымъ условіямъ“.
И такъ, дло несомннное: вліяніе природы на исторію зналъ не только г. Соловьевъ прежде появленія книги Бокля, но зналъ даже Городотъ прежде г. Соловьева. А что же такое открылъ Бокль? Въ чемъ его заслуга? Внимательно слдя за всми восхваленіями Бокля, я, признаюсь, до сихъ поръ еще не уразумлъ, въ чемъ состоитъ его новизна. Судя по рчамъ его поклонниковъ, можно подумать, что онъ будто бы первый открылъ, что всякое явленіе иметъ свою причину; но это также невроятно; я предполагаю и подозрваю, что это было извстно и нсколько ране Бокля, что писатели, ему предшествовавшіе, уже пользовались этою прекрасною истиною.
Славянофилы побдили
Это извстіе давно уже должно быть записано крупными буквами въ лтописяхъ отечественной словесности. Если я медлилъ внести его въ свои отрывочныя, но не вовсе безсвязныя замтки, то единственно изъ опасенія, что не сумю сдлать этого достойнымъ образомъ, не сумю заявить- такой важный фактъ съ надлежащею силою и во всей его важности.
Нечего и толковать о томъ, что въ послдніе два года въ настроеніи нашего общества и нашей литературы произошла глубокая перемна. Это. вс знаютъ и видятъ; но едва ли вс хорошо понимаютъ смыслъ этой перемны, едва ли для всхъ ясно значеніе всхъ ея поводовъ и обстоятельствъ. Постараюсь сдлать нсколько замчаній, имющихъ цлью уясненіе этого дла.
Перемна, совершившаяся на нашихъ глазахъ, была быстрая и неожиданная. Еще не много времени назадъ, казалось никто не могъ бы ее предугадать или предсказать. Не было ни одного признака, который бы предвщалъ ее. Вс глаза, вс мысли, вс ожиданія были устремленны въ другую сторону: умы были такъ далеки отъ того, что ихъ теперь занимаетъ и одушевляетъ, что самые рзкіе толчки и проблески, предвщавшіе настоящее, не обращали на себя никакого вниманія; вмсто того, чтобы нарушать общее настроеніе мыслей, они, напротивъ, казалось, его усиливали.
Такъ человкъ, весь поглощенный однимъ предметомъ, не видитъ и не слышитъ того, что около него происходитъ. Такъ тотъ, кто находится подъ властію любимой мысли, видитъ ея подтвержденіе даже въ томъ, что прямо ей противорчитъ.
Польское дло разбудило насъ. Полезенъ всякій опытъ, когда сознаніе не спитъ, когда сила дула не убываетъ, а возрастаетъ и превозмогаетъ случайности и препятствія жизни.