Всё, чего я не помню

Они держались за руки. Волосы у них были одного – черного – цвета. Они бежали в такт, хотя одна высоко поднимала колени, как газель (Лайде), а другой двигался так, словно не хотел, чтобы тело отрывалось от земли (Самуэль). Мало что по сложности может сравниться с этим, когда ты не только бежишь, но еще и держишься за руку, и я помню, что, увидев их, подумал: о’кей. Может, они предназначены друг для друга. Может, надо просто с этим смириться. Возможно, я ошибался.

Несмотря на беспокойство, написанное у них на лицах, вид у них был счастливый. Самуэль обнял меня и поблагодарил за то, что я приехал, Лайде кивнула и пошла к дому.

– Подожди здесь, – сказал Самуэль. – Мы поднимемся и посмотрим, что там. А ты наблюдай.

– За чем?

– За синим «саабом комби»! – прокричала Лайде.

Я остался. Перегородил подъездную дорожку великом Самуэля. Представлял себе, как за моей спиной снимают хип-хоп клип, а я отвечаю за безопасность, мне нравилось это ощущение, когда оказываешься в нужном месте в нужное время, и я следил за каждой приближающейся машиной. В основном это были «вольво», «ауди», «бэхи» и «мерсы», одна-две «тойоты приус». Прошло пятнадцать минут. Полчаса. Самуэль позвонил и сказал, что они почти закончили.

– Все в порядке? Хочешь чего-нибудь?

– Нет, ничего, – ответил я. – У меня есть все, что нужно.

Синий «сааб комби» так и не приехал. Вернувшись, Самуэль и Лайде поблагодарили меня за помощь, сказали, что все прошло хорошо, но я точно не знаю, что они имели в виду. В каком смысле «хорошо» – они узнали, что парня арестовали? Или «хорошо», что женщина, которой он угрожал, переедет в другое место?

– Я могу тебя чем-нибудь угостить в качестве благодарности? – спросил Самуэль.

Мы пошли в ресторанчик на той же улице. Набрали еды на шведском столе. Сели за столик. Я и Самуэль рядом. Лайде одна с другой стороны. Я думал, мы поговорим, узнаем друг друга, станем друзьями. Но, казалось, Лайде это совсем не нужно. Ее телефон все время лежал рядом, она искала в Интернете кризисные центры для женщин, говорила с кем-то, вроде чьим-то адвокатом. Между звонками я пытался задавать вопросы, но она на каждый отвечала одним – максимум двумя словами.

Когда мы встали из-за стола и собрались уходить, а Самуэль пошел платить, она сказала:

– СПАСИБО, Самуэль, что угостил нас обедом.

Потом покосилась на меня, будто хотела, чтобы я за ней повторил, как дрессированная обезьяна. Я не сказал спасибо. Мне не за что было благодарить. Наша с Самуэлем дружба была не такой, она не зависела от денег. Так было всегда, и так будет до конца.

* * *

Рядом с Вандадом я никогда не чувствовала себя в безопасности. Сколько бы Самуэль ни твердил о его преданности. Внутри Вандада был мрак. Я ему не доверяла. Всякий раз, когда мы виделись, он делал все, чтобы я чувствовала себя не в своей тарелке. Посреди предложения вдруг начинал смеяться и подталкивать Самуэля локтем.

– Это напоминает Берлин. Помнишь?..

Самуэль кивал. Или так:

– Блин, помнишь ночь в «Ист»?

Самуэль улыбался.

– Братаны превыше девок, да? Дружба превыше всего!

Вандад поднимал руку, чтобы дать пять, и Самуэль смущенно отвечал на этот жест. Я сидела там как идиотка. Когда я потом спрашивала Самуэля, что такого веселого было в ночи в «Ист» или Берлине, он отвечал, что понять это можно, только если сам там был.

Однажды мы обедали втроем. Вандад щелкал пальцами и разглядывал меня. Самуэль изо всех сил старался, чтобы за столом не повисала тишина. Спрашивал о планах на выходные, как мы провели прошлые выходные, и чем больше он старался, тем более натянутой выглядела вся ситуация. Под конец Самуэль пошел в туалет, а мы с Вандадом остались сидеть в тишине, которую можно было резать ножом. Он посмотрел на меня и сказал:

– Так вот… Самуэль говорил, ты делала аборт?

– Прошу прощения?

– Самуэль говорил, ты жила в Брюсселе?

– Ты что, только что спросил, делала ли я аборт?

Вандад посмотрел на меня как на сумасшедшую.

– Нет, Брюссель, я спросил, жила ли ты в Брюсселе.

Но я-то слышала, что он сказал в первый раз. И не могла поверить, что рассказанный Самуэлю секрет просочился дальше к Вандаду.

* * *

Во второй раз, когда понадобилась моя помощь с домом, меня вызвали перевозить имущество из пятикомнатной квартиры в пригороде на виллу в городе. Самуэль спросил, смогу ли я снова приехать, дело вроде срочное, и на этот раз я взял машину. Я заскочил в дом по дороге в контору, Блумберг никогда бы не заметил, а Богдан не сдал бы меня. Он остался сидеть на месте водителя, а я побежал к дому на пару с Самуэлем.

– Что случилось?

– Он был здесь ночью. Бывший мужик Нихад.

* * *

Когда я решила обсудить это с Самуэлем, он отвечал уклончиво. Не мог сказать, что говорил Вандаду и чего не говорил, а когда я спросила снова, он разозлился и сказал, что не в состоянии запоминать все их разговоры.

– Вандад – мой друг. Я делюсь с ним разными вещами. Как и ты делишься с сестрой. Ты должна это принять.

Но я решила, что не дам ему увильнуть. Мы все говорили, и через несколько часов Самуэль сказал: