Всё, чего я не помню

Что значит «попробуйте более конкретно»? Что именно вы хотите знать? Как часто мы трахались? В каких позах? Были у меня одиночные или множественные оргазмы? Даже если бы хотела – а я не хочу, – то не смогла бы посвятить вас в подробности. Мы проводили в постели девяносто процентов времени, но спали часа по три за ночь, потому что столько всего надо было друг другу рассказать. Мысленные нити всех разговоров образовывали мелкую сеть, которая нас связывала, и всякий раз, когда мы переходили к новой теме, возникало десять отсылок к чему-то, о чем мы говорили до завтрака, и еще двадцать к тому, что будем обсуждать вечером, и, хотя мы разделяли все сказанное, я с удивлением обнаруживаю, как мало теперь помню об этих разговорах. Однажды вечером мы заспорили о шоколадках «Япп» и «Марс»: это одна и та же шоколадка с разными названиями или нет, просто ингредиенты похожи, сбегали в киоск, купили по одной каждого вида и устроили слепой тест. Почему я запомнила именно это? Из всех важных разговоров первого времени о конфликтах с родителями, поколенческой паранойе, детских страхах, зависти между братьями и сестрами и надеждах на будущее я помню тот слепой тест, как мы сидим голые в моей постели, перед нами нарезанные шоколадки, а мы совершенно не знаем, какая из них какая.

* * *

Нет, я не чувствовал себя одиноким. Или брошенным. Я был рад за Самуэля. Он выглядел счастливым, и его счастье делало счастливым меня. Только иногда, если мы случайно сталкивались дома и я спрашивал, как у него дела, а он отвечал, что все супер, никогда в жизни с ним не было ничего похожего, и он искренне надеялся, что и я испытаю силу настоящей влюбленности, когда любишь кого-то так, что столбенеешь при мысли, что с этим человеком что-то случится, вот тогда я, бывало, чувствовал себя не в своей тарелке.

* * *

Да. Оказалось, разница есть. Одна шоколадка чуть более воздушная, а у другой более яркий карамельный вкус. Но не помню, какая из них какая.

* * *

Одновременно с исчезновением Самуэля ухудшалась ситуация на работе. Блумберг говорил, что клиентов мало, экономический кризис, все меньше людей могут позволить себе нанять компанию по перевозкам. Но мы-то понимали, что дело тут нечисто, потому что свободных фургонов не было, они были так же заняты, как и раньше. В папках с расписанием появились новые фамилии, нешведские имена, которых не было в зарплатных списках. Носители этих имен приходили рано и работали допоздна, и единственная разница между ними и нами была в том, что они не носили футболки с логотипом конторы, у них не было наших поясов с инструментами, и они приносили собственные перчатки. В конце рабочего дня, им, как и нам, платили наличными.

* * *