Время итогов

Передо мной восьмая книжка журнала «Молодая гвардия», семьдесят шестая страница — внизу страницы фотография молоденького офицера, награжденного орденами и медалями, гвардейским значком. Это Виктор Курочкин. Семнадцати лет он ушел добровольцем на фронт, был в боях, дважды ранен и, к своему удивлению, остался жив — изумленно-радостное выражение лица легко читается на фотографии двадцатилетней давности — и в широко открытых глазах, и в улыбке пухлого мальчишьего рта, и в чуть приподнятых бровях.

Из краткой биографической справки явствует, что на войне он был в танковых войсках.

В этом же номере журнала повесть Виктора Курочкина. Повесть о войне, о танкистах, об экипаже самоходки «СУ-85», о том, что сам видел Курочкин, что запечатлелось ему на всю жизнь. Честно, с мягкой и грустной любовью к своим однополчанам, к тем, с кем ходил в атаки, с кем побеждал, кого хоронил, кто его выносил с поля боя, — рассказывает писатель.

Удивительную интонацию нашел автор, ее трудно объяснить, ее, пожалуй, так же невозможно объяснить, как музыку. Этой интонации подвластно все — и тонкая снисходительная усмешка автора над своими героями, и задушевная боль и тревога за их жизнь, и взволнованно описываемый подвиг, и всерьез, и как бы с шуткой, — и все это вырастает незаметно и зримо в сложную, потрясающую своей странной правдой, картину войны.

«На дороге лежали синие тени. Гусеницы, громыхая, кромсали их, смешивая с грязным дымом и сухим снегом...» Так начинается описание места, где только что прошел танковый бой. И дальше: «Первой встретилась раздавленная немецкая каска, за ней грязно-зеленая шинель с алюминиевыми пуговицами, потом нога в сапоге. Потом... потом самоходки пошли перемалывать, кромсать и утюжить остатки разгромленной фашистской колонны...

Саня не спускал глаз с темных железных коробок. Две из них потихоньку еще коптили: пахло резиной и жареным хлебом. Заряжающий, схватив за руку командира, повернул его влево. Саня увидел «тридцатьчетверку» с обгоревшим танкистом. Малешкину показалось, что на башне сидит веселый негр и, запрокинув голову, заразительно хохочет, а чтоб не упасть от смеха, держится за крышку люка».

Нет, такое не придумаешь, такое можно было только увидеть самому. Двадцать лет сгоревший танкист неотступно стоял перед глазами Курочкина, двадцать лет безмолвно кричал миру об ужасах войны, и Курочкин показал нам его, и мы содрогнулись от гнева и боли, и еще раз с ненавистью подумали о тех, кто и сегодня превращает людей в чадящие факелы, в черные головешки войны.

Семнадцатилетние! Такие же, как и сам Виктор Курочкин. Юные воины! Сколько из них не вернулось домой, сколько полегло в боях, не познавших жизни.

Саня Малешкин — молоденький младший лейтенант «с одинокой тусклой звездочкой» на погонах. Он не очень ловок в выполнении уставной дисциплины, — слишком был мал срок учебы в военной школе, чтобы приобрести «лоск», — фронт не ждал, война требовала все новых и новых пополнений. Шел декабрь 1943 года. Не от радости пошли защищать нашу Родину такие семнадцатилетние. И защитили ее вместе с отцами и своими старшими братьями.

В мелочах Саня Малешкин бывает и смешон и нескладен, но как только дело доходит до серьезного, когда это серьезное и сам автор прекрасно чувствует, поглядите, каким мужественным становится младший лейтенант, каким непреклонно суровым к себе. Это же он «спустил ноги в люк, как в могилу», когда полез в танк на розыск гранаты, с вынутой чекой. «Отчаянный!» — похвалил Саню командир самоходки Пашка Теленков. Да, это далеко не каждому под силу!

«Вперед, вперед!» В небо взлетела зеленая ракета — танк повернули назад. Саня не видел этой ракеты. Он бежал, не оглядываясь. Он видел село. Там фашисты... Их надо выбить. Таков был приказ. И он выполнял его...

Бежать по присыпанной снегом пашне было очень тяжело. Ломило спину, рубашка прилипла к телу, пот заливал глаза. «Только бы не упасть, только бы не упасть». Он оглянулся назад. Самоходка наступала ему на пятки. Саня побежал быстрее.

— Лейтенант, лейтенант! — услышал он голос Щербака. — Садись, я сам поеду. Теперь не страшно».

Это разве не подвиг, когда командир своим примером бесстрашия перед врагом вселяет уверенность и спокойствие своему подразделению!

А бой с двумя «фердинандами»! Нет, это не похоже на заранее рассчитанный, нарисованный воображением бой в писательском кабинете. Это настоящий бой, где рядом и смерть, и жизнь, и смех, и грех, и героизм, и самопожертвование без позы, без любования собой, — где война! И на этой войне Саня Малешкин ведет себя отлично! И за эти боевые его качества представляет его полковник Дей к Герою. Нет, тут есть чему поучиться нашим молодым ребятам, это подвиг, настоящий, не бутафорский. Этот подвиг заставляет сердце биться сильнее за жизнь Сани, и страдать, и радоваться, и гордиться им, и горевать о его погибели.