Возвращение короля

Хоббиты вновь тронулись в путь, переползая от ямы к яме, используя любые укрытия, но неуклонно спускаясь к подножию северного хребта. Некоторое время их сопровождала самая восточная из дорог, пока наконец не убежала к окраине гор, за далекую стену черной тени. По ее плоской серой ленте не двигались ни человек, ни орк: Повелитель Тьмы почти закончил собирать силы и даже в своей твердыне, в своей земле стремился к тайне, даруемой ночью, – из опасения, что повернувшиеся против него ветры мира разорвут завесы и встревоженный вестями о наглых лазутчиках, прошедших через его заграждения.

Прошагав несколько утомительных миль, хоббиты остановились. Фродо, казалось, почти совсем обессилел. Сэм видел, что таким образом – ползком, пригибаясь, то двигаясь очень медленно, с трудом выбирая путь, то перебегая с места на место – ему далеко не уйти.

— Пока светло, пойдем по дороге, мастер Фродо, — сказал он. — Снова доверимся удаче! Она чуть не подвела нас, но не так чтобы очень. Быстро протопаем несколько миль, а потом отдохнем.

Это было куда более рискованно, чем думал Сэм. Но Фродо был слишком поглощен своей ношей и борьбой с сомнениями, чтобы спорить. Положение казалось ему столь безнадежным, что его ничто не заботило. Хоббиты выбрались на дорогу и побрели по ней – по каменистой страшной дороге, ведущей к самой Башне Тьмы. Однако удача не изменила им, и до конца дня они никого не встретили, а когда спустилась ночь, исчезли во тьме Мордора. Все вокруг затихло, как перед сильной бурей: в это время военачальники Запада миновали Перекресток и подожгли гибельные поля Имлад-Моргула.

Так продолжался отчаянный поход, так Кольцо двигалось на юг, а королевские знамена – на север. Каждый новый день, каждая следующая миля давались Фродо и Сэму тяжелее предыдущих, силы хоббитов убывали, а вокруг становилось все страшнее. Днем они не встречали врагов. Иногда по ночам, укрывшись близ дороги, хоббиты слышали крики, топот ног или конских копыт. Но гораздо страшнее этих опасностей было постоянное присутствие угрозы, нарастающей по мере их приближения, – зловещей угрозы Силы, которая ждала за темной завесой на своем троне, погруженная в глубокие мысли и бессонную злобу. Она придвигалась все ближе, делалась все чернее, словно на гибнущий мир в его последний день надвигалась стена мрака.

Наконец пришла ужасная ночь, и в тот миг, когда военачальники Запада подступили к рубежам живой земли, для двоих друзей наступил час черного отчаяния. Четыре дня минуло с тех пор, как они бежали от орков, но это время казалось им мрачным сном. Весь последний день Фродо молчал и шел согнувшись, часто спотыкаясь, словно перестал видеть дорогу. Сэм догадывался, что Фродо приходится гораздо хуже, чем ему, – тяжесть Кольца росла, становясь непомерным бременем для тела и пыткой для души. Сэм с беспокойством заметил, что левая рука хозяина частенько поднимается, словно отводя удар или заслоняя слепнущие глаза от ужасного Ока, стремящегося заглянуть в них. А его правая рука порой подбиралась к груди, судорожно сжималась и затем, когда воля Фродо побеждала, медленно опускалась.

Сейчас, с возвращением ночной темноты, Фродо сидел, уронив голову на колени и устало свесив руки до земли. Пальцы хоббита беспокойно подергивались. Сэм наблюдал за ним, пока ночь не укрыла их и не спрятала друг от друга. Он не знал, что сказать, и вернулся к собственным мрачным мыслям. Сам он, хоть и очень устал и боялся, все же сохранил немного сил. Не будь лембаса, они давно легли бы умирать. Но лембас не утолял голода, и по временам Сэма одолевали воспоминания о настоящей еде: ему хотелось обыкновенного хлеба с мясом. Однако же эльфийский дорожный хлеб обладал свойством, которое ярче всего проявилось, когда путешественники стали питаться только им, не смешивая с другой едой. Он укреплял волю, давал силы выдерживать любые испытания и управлять телом далеко за пределами возможностей всякого смертного. Но теперь следовало принять новое решение. Хоббиты не могли больше идти по дороге: она уходила на восток, в великую Тень, но Гора теперь возвышалась справа от них, почти точно на юге, и им следовало повернуть к ней. Но впереди раскинулось обширное пространство дымящейся, голой, засыпанной пеплом земли.

— Воды бы, воды! — пробормотал Сэм. Он урезал свою порцию, и теперь язык в пересохшем рту казался ему непомерно толстым, но, несмотря на все его старания, воды оставалось очень мало, всего полбутылки, а идти предстояло еще несколько дней. Вода давно закончилась бы, если бы хоббиты не набрались смелости пойти по оркской дороге: вдоль нее были с большими интервалами установлены цистерны для отрядов, в спешке брошенных в безводные районы. В одной из них Сэм нашел немного воды, застоявшейся, загрязненной орками, однако в их отчаянном положении пригодной для питья. Но это было позавчера. А надежды на новую находку не было.