Волею богов

Неведомая сила увлекала душу всё выше и выше. Ни ног, ни рук, ни даже сердца не чувствовалось более. Где они теперь? Быть может, Даритель Жизни сжалится и даст вернуться к собственному телу? «Ведь я не мог умереть, нет, не мог, – повторял и повторял про себя испуганный юноша. – У меня нет ран, я не пил яда, меня не кусала змея. Я не мёртв. Я жив, жив. Есть же болезнь. Может, я заболел? Несауальтеколотль позаботится обо мне, он вылечит меня. Или колдун украл мой тоналли? Голодная Сова развеет злокозненные чары. Нет-нет, дорога в Миктлан другая, не такая. Кто же ты? Зачем вырвал меня из тела? Зачем тянешь невесть куда? Хотя бы скажи!» Молчание.

Между тем земля скрылась из виду. И невольный путник вместо синевы небес увидел перед собой нежные серебристые лучи. Вскоре показался и источник сияния – гигантское, больше самой высокой пирамиды, полукруглое украшение из чистой полированной кости. Такое, только из золота, носит богиня Тласольтеотль. А внутри плескалась и закручивалась водоворотом синяя небесная влага. Тут же копошился огромный кролик. Его белоснежный мех испещряли чёрные полоски, а сам он сучил лапками, будто пытался выбраться, и скалил острые зубки. «Неужели я достиг Луны? – поразился Тощий Волк. – Но именно так ночное светило рисовали в школьных кодексах. Ни один человек ещё не оказывался так близко от Луны. Если мне суждено вернуться, я расскажу всё Голодной Сове». Удивление потеснило страх. Стало чуточку легче. По крайней мере, сейчас никто не нападает и не пытается уничтожить небесного странника.

А бесплотный дух уносился дальше, и вот его со всех сторон окружила тьма. Неведомая сила увлекала воина выше и выше в непроглядную черноту второго неба. Новая волна испуга пронзила парня: «Сейчас наступит конец? Смерть?» Вскоре из мрака начали проступать тускло мерцающие белые пятна. Они приближались, росли и теперь приняли форму полузакрытых глаз. Каждое око просто висело в пустоте и источало холодное серебристое сияние. «Это звёзды, именно они рассыпаны по второй балке вселенной, – догадался юноша. – Значит, всё-таки я не умер, а продолжаю двигаться вверх. Но ведь Звёзды – погибшие боги», – ужаснулся путешественник. Стоило только подумать, как вокруг появились трупы. Словно утопленники в воде, они в самых нелепых позах мерно покачивались то справа, то слева. Белёсые выцветшие останки посылали тонкие серебристые лучи, являя взору пугающие образы. Веки сомкнуты, рты приоткрыты, пелены развеваются во все стороны, руки и ноги размётаны как попало. И везде виднелись свидетельства ужасного конца: каждое тело пронзал дротик, а если последний прошёл насквозь, то в туловище зияла дыра. Любой бы потерял рассудок в таком невообразимом месте, но здесь действовали иные законы, а потому Тощему Волку пришлось сохранять сознание и беспомощно наблюдать всю кошмарную сцену целиком, без какой-либо возможности скрыться или отворотить взгляд.

Но стремительный взлёт продолжался. Словно неожиданный удар, после кромешной тьмы яркий свет ослепил невольного путника. Прошло некоторое время, пока не восстановилось зрение. Были бы глаза, они бы заболели, и их точно захотелось бы немедленно закрыть. Впереди виднелся огромный сияющий диск. Алый, желтый, белый цвета играли на его поверхности. Острые, словно колючки агавы, раскалённые шипы крутились, будто в циклопическом колесе, и отлетали, словно разящие стрелы, во все стороны. Вот они прошли совсем рядом, и молодой воин по привычке испугался. Хотя ничто теперь не могло повредить существу, лишённому плоти. Подлетев ближе, парень узрел истинное обличье солнечного бога. Красный гигант сидел на троне из нефрита. Взгляд его казался свирепым. Длинная вставка в пробитой носовой перегородке придавала суровости грозному лицу. На груди блестела золотая пластина теокуитлакомалли. Волосы собраны цепочкой из самоцветных дисков. На голове, словно фонтан чарующих цветов, рассыпаются плюмажи дивного венца шиутотокалли, а выше – четыре пера орла. Позади Тонатиу вращался огненный круг, а за спиной развевались пять пёстрых бумажных знамён. Потоки воды и пламени изливались в бесконечность подле светила, как символы вечной войны. Одной рукой повелитель третьего неба сжимал пучок дротиков, а другой держал синюю копьеметалку шиуатлатль. Кажется, тот, чьё имя Науи-Оллин[96], заметил присутствие смертного. Вместо приветствия он хищно улыбнулся, а изо рта высунулся кремневый нож вместо языка. Принц года страстно желал жертвенной крови.