Влюбленный злодей

Полдня, проведенные за чтением следственного дела, были весьма утомительным занятием. Вернувшись в гостиницу, я заказал еду прямо в номер. Обстоятельно поужинав, я провел пару часов в объятиях Морфея. Проснувшись, почувствовал, что восстановил силы, голова была свежей. Возникло желание продолжить работу. Я взял памятную книжку и стал приводить в порядок пометки, сделанные по ходу чтения дела Скарабеева. А потом составил перечень вопросов, которые мне очень хотелось разрешить в первую очередь…

1. Почему на званом обеде поручика Скарабеева посадили рядом с дочерью генерала Борковского? Ведь на подобных мероприятиях абы кого рядом с хозяевами дома не сажают. За что поручику Скарабееву, совершенно новому человеку в доме Борковских, выпала такая честь?

2. Каким образом попадали в дом Борковских подметные письма, подписанные «Виталий С.» или «В. И. С.»? Не значит ли это, что в доме начальника кадетского корпуса у злоумышленника (поручика Скарабеева) имелись помощники? И если были – действительно ли это лакей Борковских Григорий Померанцев, который, после того как был рассчитан генералом, пропал из поля зрения, и на данный момент место пребывания его неизвестно?

3. По какой причине были затеяны (поручиком Скарабеевым) написание оскорбительных и клеветнических писем членам семьи генерала Борковского и месть его дочери Юлии, едва не завершившаяся (или завершившаяся?) половым надругательством?

4. Имеются ли какие-либо прямые доказательства, показывающие, что злоумышленник (поручик Скарабеев) залез с улицы в комнату через окно второго этажа посредством веревочной лестницы, закрепленной верхним концом на мансарде?

5. Если будет в том нужда, согласится ли психографолог Илья Федорович Найтенштерн приехать в Нижний Новгород и провести графологическую экспертизу так называемых подметных писем?

Первым следует допросить отставного поручика Виталия Скарабеева. И далее приложить все усилия, чтобы отыскать пропавшего лакея Григория Померанцева, которого тоже надлежит допросить. А дальше… Будет видно!

Почему меня не покидает чувство какой-то натянутой театральности во всем этом деле? Как будто я смотрю плохонький спектакль, где актеры фальшиво играют свои роли, вместо того чтобы вжиться в них.

5. Посещение тюремного замка

Двухэтажное приземистое прямоугольное здание Нижегородского тюремного замка с четырьмя круглыми башнями по углам стояло на Острожной площади и действительно напоминало средневековый замок. Вырос он не так давно на выгонных землях города, близ пруда, заменив пообветшавший деревянный острог с частоколом у заставы на улице Варваринской. И ежели бы не назначение этого замка содержать осужденных судами губернии и принимать колодников, идущих по этапу в Сибирь, то и правда можно было бы подумать, что здание есть результат некой блажи его хозяина, задумавшего построить себе дом-особняк в виде замка в средневековом стиле.

На территорию острога меня пропустили беспрепятственно, поскольку у меня со времени получения должности судебного следователя по особо важным делам имелась бумага с такими обширными полномочиями, что на раз открывала любые двери. Тюремные в том числе.

Я прошел двориком мимо бани с прачечной и конюшни прямиком в административный корпус, где меня встретил начальник тюрьмы в должности тюремного смотрителя и в чине надворного советника.

– Стало быть, вы желаете допросить подследственного Скарабеева, – констатировал тюремный смотритель, когда я представился и объявил о цели своего визита.

– Именно, – с готовностью ответил я.

– Не смею чинить препятствия…. Одиночные камеры у нас находятся в башнях, – сообщил начальник тюрьмы и подозвал к себе тюремного надзирателя: – Я дам вам сопровождающего, он вас проведет.

– Благодарю вас, – кивнул я тюремному смотрителю и посмотрел на надзирателя: – Идемте?

Мы вышли из административного корпуса, где находилась дежурная комната, пара административных помещений, несколько общих камер для вновь прибывших и квартира смотрителя тюрьмы, и вышли во внутренний дворик. Пройдя мимо кузни и слесарной мастерской, дошли до одной из угловых башен, окна которой на втором этаже напоминали бойницы. Надзиратель открыл ключом из большой связки внутренний замок, и мы ступили на деревянную лестницу, ведущую наверх.

– А там что? – спросил я, указывая на цементные ступени, ведущие вниз.

– Там карцер, – ответил надзиратель.

Мы поднялись на второй этаж башни и ступили в крохотный коридорчик, по правую и левую руку которого было по паре дверей. Подойдя к одной из них, тюремный надзиратель открыл зарешеченный волчок, глянул в него, затем жестом пригласил посмотреть меня.