Власть меча

– Привет, это ты, Тара? – спросил он в трубку, но в трубке молчали, только слышалось чье-то тихое нервное дыхание.

Шаса мгновенно насторожился и понизил голос, стараясь придать ему дружеский и поощрительный тон, когда перешел на африкаанс:

– Командир эскадрильи Кортни слушает. Это та леди, с которой я уже говорил?

– Ja. Это я…

Шаса узнал этот голос, молодой, задыхающийся, испуганный.

– Я вам очень благодарен. То, что вы сделали, спасло много жизней… жизней невинных людей.

– Я ничего не видела в газетах про те ружья, – прошептала женщина.

– Вы можете гордиться тем, что сделали, – сказал Шаса и тут же по вдохновению добавил: – Могло погибнуть много людей – возможно, даже женщины и маленькие дети.

Похоже, слова «маленькие дети» помогли ей решиться, и она выпалила:

– Все равно еще есть большая опасность. Они задумали что-то ужасное, Белый Меч хочет сделать это. Скоро, очень скоро. Я слышала, как он говорил, что это станет сигналом, перевернет всю страну с ног на голову…

– А вы можете сказать мне, что это такое? – спросил Шаса, стараясь не напугать ее, говоря негромко и убедительно. – Что именно он задумал?

– Не знаю. Я только знаю, что это произойдет очень скоро.

– А вы можете узнать?

– Я не знаю… могу попытаться.

– Ради всех, ради женщин и малышей, вы постараетесь выяснить?

– Да, я попробую.

– Я буду здесь, у этого телефона… – Шаса вдруг вспомнил о своем обещании Сантэн. – Или по этому номеру… – Он продиктовал женщине номер в Вельтевредене. – Сначала позвоните сюда, а потом по другому номеру, если здесь меня не будет.

– Я поняла.

– Вы можете сказать мне, кто такой Белый Меч? – Шаса пошел на рассчитанный риск. – Вам известно его настоящее имя?

Но связь тут же прервалась. Женщина повесила трубку.

Шаса уставился на свою трубку. Он чувствовал, что окончательно испугал ее последним вопросом, и его охватило смятение.

«Что-то такое, что перевернет всю страну с ног на голову».

Сказанное женщиной не выходило у Шасы из головы, и его переполнило зловещее предчувствие надвигавшейся беды.

Манфред спокойно ехал по Де-Вааль-драйв, мимо университетских зданий. Было уже за полночь, улицы почти опустели, разве что редкие пятничные пьяницы неуверенно брели домой. Манфред вел невзрачный маленький «моррис», винтовка лежала в багажнике под куском старого брезента. Манфред надел синий полукомбинезон железнодорожника, а поверх него – плотный рыбацкий свитер и тяжелое пальто.

Он ехал на выбранную позицию уже сейчас, чтобы избежать опасности быть замеченным на горе при дневном свете с винтовкой. В выходные дни склоны Столовой горы заполнялись любителями пеших прогулок, скалолазами, наблюдателями за птицами и компаниями, устроившими пикники, а заодно бойскаутами и влюбленными парочками.

Миновав здание главного лесничества, Манфред повернул на Родс-авеню, потом поехал по дороге вверх, мимо ботанического сада Кирстенбош, и огромная гора уже закрывала половину звездного ночного неба. Дорога вилась вокруг нижних склонов, через густой лес. Прежде чем Манфред добрался до перевала Констанция-Нек, он замедлил ход и посмотрел в зеркало заднего вида, убеждаясь, что никакая машина не следует за ним. Потом выключил фары и резко свернул на лесную тропу.

Манфред ехал очень медленно, не быстрее пешехода, пока не добрался до ворот лесного хозяйства. Тогда он остановился и, не глуша мотор, подошел к воротам и вставил ключ в висячий замок. Ключ дал ему Рольф и заверил, что лесник – их друг. Ключ повернулся легко, и Манфред завел «моррис» на территорию лесного хозяйства и закрыл ворота. Он протянул сквозь скобы замка цепь, но запирать его не стал.

Теперь он находился в начале узкой конной тропы и поехал по ней вверх, минуя серию крутых поворотов. Он миновал поперечную тропу, что опоясывала гору на высоте триста метров над уровнем моря. Еще через милю, уже под самой вершиной, он свернул с конной тропы, чтобы «моррис» не попался на глаза случайному любителю горных прогулок. Достал из багажника «маузер» и аккуратно завернул его в тонкий брезент. Потом запер дверцы «морриса» и направился обратно, вниз, к поперечной тропе, неся винтовку на плече. Он старался как можно меньше пользоваться фонарем, включая его лишь на секунды, чтобы осветить тропу, и заслоняя луч своим телом.

Через двадцать минут он оказался у другой, пересекающей тропы, что поднималась прямиком к ущелью Скелетов, и включил фонарь, чтобы увидеть квадратный бетонный указатель и прочитать надпись на нем: «Тропа Смэтса»

Бетонный блок больше походил на надгробие, чем на указатель, и Манфред мрачно усмехнулся соответствию надписи. Благодаря старому фельдмаршалу этот подъем стал самым известным из всех маршрутов к вершине.