Власть меча

Она прочла некрологи по поводу смерти Изабеллы Малкомс в газетах, которые добирались до рудника Ха’ани через несколько недель после выхода, но они лишь усиливали ее чувство изолированности и смутное предчувствие беды и трагедии, оставленное ей предсмертным проклятием Изабеллы.

В конце концов она вернулась в Вельтевреден только по настоянию Шасы. Когда она приехала, ее волосы были покрыты пылью после долгой поездки, она сильно загорела на солнце Калахари и по-прежнему чувствовала себя усталой и подавленной.

Видимо, Шаса получил ее телеграмму и ждал ее. Должно быть, он уже издали услышал гул мотора «даймлера», когда Сантэн повернула на аллею, ведущую к шато, но он не вышел на крыльцо ей навстречу, и Сантэн поняла почему, войдя в свой кабинет. Шаса отвернулся от окна, откуда наблюдал за ее приездом, и теперь направился к ней через комнату. Он был в военном мундире.

Сантэн замерла в дверях, оледенев. Она смотрела, как сын приближается к ней, и память мгновенно унесла ее назад через годы и пространство, к другой встрече с высоким и невероятно красивым молодым человеком в таком же мундире цвета хаки, с полированным ремнем и портупеей, и фуражка на его голове сидела под лихим углом, а на груди красовались крылышки авиатора.

– Слава богу, ты приехала, мама! – приветствовал ее Шаса. – Я должен был тебя увидеть перед отъездом.

– Когда? – выдохнула Сантэн, страшась услышать ответ. – Когда ты уезжаешь?

– Завтра.

– Куда? Куда они тебя посылают?

– Сначала на Робертс-Хейтс. – (Это была тренировочная авиабаза в Трансваале.) – Для обучения. А потом – куда пошлют. Пожелай мне удачи, мама.

Она заметила на погонах сына оранжевые нашивки – знак тех, кто вызвался воевать за границами своей страны.

– Да, милый, я желаю тебе удачи, – ответила Сантэн, зная, что ее сердце разобьется, когда она увидит, как уезжает ее сын.

Рев мотора «роллс-ройс-мерлин» заполнял голову Шасы, несмотря на наушники радиосвязи, которые он надел поверх кожаного летного шлема. Верх кабины истребителя «хоукер-харрикейн» был открыт, и воздушный поток колотил юношу по голове, зато ничто не мешало ему видеть синее африканское небо вокруг. Три истребителя летели, выстроившись в треугольник. Тусклый коричневый камуфляж не скрывал их прекрасных смертоносных линий.

Шаса возглавлял тройку. Он быстро продвигался по службе. Командовать для него было естественным делом, он отлично усвоил этот урок от Сантэн Кортни. Ему понадобилось всего восемнадцать месяцев, чтобы получить звание командира эскадрильи.

Он летал в рубашке хаки с короткими рукавами, таких же шортах и ботинках-вельдскойнах на босу ногу. На поясе у него висела кобура с револьвером «уэбли», архаичным оружием для пилота, летающего на современном истребителе, но все они теперь имели при себе оружие, с тех пор как разведотряд доставил те чудовищные фотографии. Одна из моторизованных разведывательных групп добралась до некой деревни в горах и обнаружила там останки двух южноафриканских пилотов, которых вынудили приземлиться и захватили в плен абиссинские незаконные формирования – шуфта, горные бандиты. Пилотов отдали деревенским женщинам. Их сначала оскопили, потом содрали с них кожу горячими ножами и выпотрошили так искусно, что мужчины были еще живы, когда из них извлекли внутренности. Наконец, им в открытые рты вставили клинья из колючих веток, и женщины мочились в них, пока пилоты не захлебнулись. Поэтому теперь все летчики имели при себе оружие, прежде всего для того, чтобы защищаться, а на крайний случай – чтобы не сдаться живыми.

Сегодня воздух под безоблачным лазурным небом был прозрачен и свеж, и видимость ничем не ограничивалась. Внизу и впереди раскинулись холмистые равнины горной Абиссинии, чуть дальше – крутые горы Амбас с плоскими вершинами и темными глубокими ущельями между ними, каменистые, сухие, выжженные солнцем до тускло-коричневого цвета шкуры покрытого шрамами старого льва.

Три истребителя подняли носы, набирая высоту. Они взлетели с пыльной полосы у города Йирга-Алем всего несколько минут назад, в ответ на слабый, но отчаянный призыв, полученный по полевому радио от приближавшейся пехоты, и Шаса, поворачивая звено на север, заметил тонкую светлую нитку дороги, вьющуюся сквозь горы под ними.

Он сразу возобновил обязательный для пилота поиск, его голова поворачивалась в разные стороны, взгляд резко устремлялся вперед и вверх, вправо и влево, никогда не задерживаясь надолго в этом неустанном движении; он первым заметил их.

Это были крохотные точки, облачко черных мошек на фоне яркой синевы.

– Звено «Глазастые», это ведущий! Талли-хо, добыча замечена! – сказал он в микрофон своего радиотелефона. – На одиннадцать часов, выше! Десять плюс, и похожи на «капрони». Бастер! Бастер!

Слово «бастер» было командой дать полную скорость.

– Вижу их, – тут же откликнулся Дэвид Абрахамс.