Власть меча

– Наконец, если мы обратимся к этической стороне германского вторжения в Польшу, вполне можно было бы привести доводы в оправдание этого действия, принимая во внимание, что безопасность немецкого государства…

Блэйн воспрянул духом, он скорее почувствовал, чем увидел, внезапное потрясение и отвращение тех, кто уже начал склоняться в сторону нейтралитета.

«Он зашел слишком далеко, – написал Блэйн на чистом листе своего блокнота. – Он защищает агрессию Гитлера. Мы победили».

Вырвав листок из блокнота, он протянул его генералу Смэтсу; тот прочитал и едва заметно кивнул, а потом встал, чтобы изложить аргументы противоположной стороны.

– Британия – наш друг, наш самый старый и лучший друг. Мы должны стоять за нее до конца, – произнес он высоким голосом, выговаривая «р» с акцентом юго-западной Англии. – Это отнюдь не местный конфликт, вторжение в Польшу имеет свои последствия, что простираются далеко за пределы Данцига и коридора между странами, прямо в сердца и души всех свободных людей во всех уголках мира.

Когда наконец пришло время голосования за войну или нейтралитет, националисты доктора Малана дружно проголосовали за нейтралитет, и треть собственной партии Герцога вместе с тремя членами его кабинета министров последовали их примеру.

Однако Смэтс и его люди – Рейц, Малкомс и Стуттафорд – одержали победу, и с незначительным перевесом в восемьдесят голосов против шестидесяти семи Южная Африка объявила войну нацистской Германии.

В последней отчаянной попытке изменить положение дел генерал Герцог призвал к роспуску парламента и новым всеобщим выборам, но генерал-губернатор сэр Патрик Дункан отклонил его просьбу и вместо этого принял отставку старого генерала и предложил генералу Яну Кристиану Смэтсу сформировать новое правительство и подготовить страну к войне.

– Оу Баас меня не отпускает, – с горечью произнес Блэйн, и Сантэн побежала к нему через спальню в их коттедже и обняла, приподнявшись на цыпочки.

– О, слава богу, Блэйн, милый! Я молилась и молилась, и Господь услышал меня. Я не вынесу, если потеряю вас обоих. Только не ты и Шаса… мне такого не пережить.

– Я вовсе не горжусь тем, что остаюсь дома, когда другие уезжают.

– Ты уже сражался однажды, храбро и честно, – возразила она. – Ты в тысячу раз больше пользы принесешь здесь, чем погибнув на поле боя в чужой стране.

– Вот и Оу Баас убеждает меня в этом, – вздохнул Блэйн.

Обняв Сантэн за талию, он повел ее через гостиную, и она поняла, что этой ночью они не займутся любовью. Блэйн был слишком расстроен. Она знала, что ночью ему захочется только говорить, а ее долг – слушать, пока он изливает свои сомнения, страхи и сожаления.

Он высказывал их беспорядочно, без какой-либо логической связи, а она сидела рядом, чтобы он мог касаться ее, протянув руку, и молча слушала.

– Наше положение слишком шаткое… как мы можем вести войну, если в парламенте у нас преимущество всего в тринадцать голосов, а против нас сплоченная оппозиция, которая ненавидит Оу Бааса и то, что они называют его английской войной? Они будут сопротивляться на каждом шагу, и народ тоже разделится и будет против нас. У нас и внутри страны хватает врагов, таких же злобных, как нацисты: Оссевабрандваг, и черные рубашки, и серые рубашки, и Германский союз в Юго-Западной Африке… враги изнутри и снаружи!

Сантэн налила ему еще виски с содовой и подала в хрустальном стакане Стюарта. Это была вторая порция спиртного за вечер, а Сантэн никогда прежде не видела, чтобы Блэйн выпивал больше одного стакана.

– Освальд Пироу нас предал. Он теперь один из них, а ведь все эти годы пользовался доверием…

Освальд Пироу был министром обороны в правительстве Герцога.

– Мы дали ему бюджет в пятьдесят шесть миллионов и поручение создать эффективную современную армию, а он вместо этого предательски выдал нам армию на бумаге. Мы верили его докладам и заверениям, но теперь, когда его нет, мы оказались без современного оружия, с горсткой старых танков и весьма почтенных самолетов и с армией менее чем в пятнадцать сотен постоянного состава. Пироу отказался вооружать нацию для войны, они с Герцогом были уверены, что мы никогда не станем сражаться.

Ночь тянулась, но они оба были слишком напряжены, чтобы думать о сне; и когда Блэйн отказался от третьей порции виски, Сантэн пошла в кухню, чтобы приготовить кофе, и он последовал за ней. Он стоял позади, обнимая ее за талию, пока они ждали, когда закипит вода.

– Генерал Смэтс дал мне Министерство внутренних дел в новом кабинете. Одной из причин, по которой он выбрал меня, стало то, что я уже председательствовал в комиссии по расследованию дел Оссевабрандвага и других антиправительственных организаций. Одной из моих главных задач будет подавление их усилий подорвать нашу подготовку к войне. Сам Оу Баас взял Министерство обороны, он уже обещал Британии армию в пятьдесят тысяч добровольцев, готовых сражаться в любой точке Африки.