Ведьмы графства Эссекс

Церковный двор усыпан последними опавшими листьями, кожисто-коричневыми и желтовато-серыми, земля выглядит как тело прокаженного.

Женщины с необычайным рвением спешат к домашнему очагу, большинству из них чудится, что дома они обнаружат, что их простыни похищены призрачными ворами, котлы опрокинуты, а на нижнем белье – отпечатки грязных пальцев. Но мужчины остаются и толкутся на дворе, поздравляя пастора с удавшейся проповедью и обсуждая события минувшей ночи с мрачными лицами.

– Околдован? – подняв брови, спрашивает Джон Идс пастора Лонга. – Вы уверены, что мальчик не… ну, может, он всего-навсего так забавляется? Может, он решил пошутить, чтобы напугать свою мать? Или это колики? В конце концов, госпожа Бриггс – женщина нервная.

Пастор качает головой:

– Если мальчик и играет, он безмерно страдает от этого. Нет. По моему мнению и по мнению доктора Крока, его болезнь весьма реальна. А ее причины…

– Сверхъестественны, – вмешивается Мэтью Хопкинс, его воротник поднят выше подбородка. Он вставляет это слово осторожно, но в то же время с удовольствием, как ставят хрусталь на стол.

Пастор Лонг кивает. Теперь, когда он покинул кафедру и утратил власть, которой обладал, стоя на этой возвышенности, на его мягком лице проступает выражение покорности и немалого отчаяния. В своей гордыне он положил начало чему-то, с разговора о львах, осквернении и о нечистых и отвратительных птицах. Он похож на ребенка, который радостно подбрасывает мешочек с шариками, а потом ползает на четвереньках, чтобы шарики не укатились в темноту.

– Но. Но я бы настоятельно рекомендовал воздержаться от поспешных выводов касательно…

– Тело мальчика осмотрели на наличие меток? – перебивает Хопкинс.

– Меток? – моргает Лонг.

– Ведьминских меток. Дьявол отмечает ими своих детей, чтобы они не забывали о соглашении с ним. По крайней мере, так пишут, – добавляет он, раздувая покрасневшие ноздри.

Лонг сверлит взглядом Хопкинса. Как и все остальные, сбившиеся в небольшой круг у дверей церкви.

– Вы имеете в виду, что господин Бриггс сам является причиной своего недуга?

Хопкинс пожимает плечами:

– Нет, но, возможно, его выбрали в качестве новобранца. Живой, впечатлительный юноша, чья растущая жизненная сила может послужить зловещим целям, – он задумчиво качает головой. – Кто еще живет в этом доме?

Он говорит холодным, властным тоном, но очертания губ, когда он делает акцент на словах (растущая, зловещие), приятно возбуждают. Ричард Эдвардс, сосед Бриггсов, предоставляет информацию:

– Мальчик, его мать… и они держат прислугу. Их двое, насколько мне известно. Майкл Райт, перевелся из Клактона, и горничная Хелен Кларк, которая недавно вышла замуж.

– Ясно, – говорит Хопкинс. – Надеюсь, вы примете близкое участие в этом деле, пастор Лонг? Ваша проповедь уверила меня в вашем весьма великом желании защитить наш город от бедствия колдовства и остро напомнила мне о пороках, с которыми мы сталкиваемся.

Лонг поправляет жабо и энергично кивает.

– Конечно, господин Хопкинс. Я окажу достопочтенной Бриггс любую возможную помощь.

– Как и все мы, – отваживается Эдвардс под гул одобрительных возгласов.

Они еще некоторое время стоят там, щуря глаза от соленого ветра, каждый погружен в свои мысли, каждый про себя подсчитывает, насколько можно доверять припадкам подростка, беспокойству одинокой матери, профессиональному мнению бесхребетного священника и доктору-пьянице (последний, кроме того, по всеобщему мнению, симпатизирует католикам). Затем они расходятся, а служка гасит одну за другой десятки свечей, стараясь не поворачиваться спиной к надвигающейся тени.

Темнота рано опускается на маленький городок, морось превращается в шелковый туман, который дьявольской сетью опутывает разношерстные кровли и гасит звезды.

11. Инкуб

Проходит неделя, но все разговоры в городе только об околдованном Томасе Бриггсе и его болезни: о симптомах, природе, возможном лечении и, что более важно, о причине. Ученые мужи города ищут прецеденты в книгах: у Даррелла в «Правдивом рассказе о том, как Дьявол необыкновенно и мучительно досаждал семи жителям Ланкашира» или у Денисона в «Самой поразительной и правдивой истории о некоей ведьме из Стейпенхилла по имени Элси Гудридж». Эти и подобные брошюры передаются из рук в руки по тавернам и трактирам и активно обсуждаются за поеданием студня. А тем временем состояние Бриггса, как и погода, остается все тем же – не лучше и не хуже. Зубы по-прежнему выбивают барабанную дробь, глаза закатываются так, что видно одни белки. Маленькое тело Бриггса корчится и кривится, принимая такие ужасающие позы, какие, все признают, человеческое тело вовсе неспособно принять. «Его кормят жидкой овсянкой дважды в день», – говорит Грейс Глазкок. «Его рвет пыльными перьями и маленькими зубками, – восклицает Мэри Филлипс, – будто он съел сову». Доктор Крок периодически приходит и мажет его чем-то. Но не похоже, что это работает.