Варяги и Русь

1–84. Wagiram/waira

1–84. Wagira/waira

1–84. Wagirensi terra/wairensi terra

1–87. terrae Wagirensis/terrae wairensis

1–89. terra Wagiorum/terra wairorum

1–92. Wagirrensium/wairensium

1–92. Wagirensi/wairensi

1–92. Wagirensi/wairensi

1–94. Wagirensem/wairensem

2–108. Wagirensis/wairensis

Таким образом, форма Waigri, используемая Адамом Бременским, у Гельмольда превращается в Wagiri, в некоторых местах и списках встречается форма Wairi, что может объясняться как опиской (выпадением g), так и указанием на равноправность обеих форм написания. Для подтверждения первого предположения, однако, потребуется анализ текстов рукописей и подробный анализ всей «Славянской хроники» на предмет описок с выпадением g в других местах. Очевидно, что правка ваигров на вагиров или ваиров была осуществлена Гельмольдом намеренно. Можно предположить, что все три формы — Waigri, Wagiri, Wairi — были попытками передать в латинской транскрипции какой-то звук, отличный от «классического» а, отсутствующий в латыни и, очевидно, происходивший или из диалекта местных славян, или появившийся уже собственно в немецкоязычном окружении, возможно, в среде немецких монахов, занимавшихся активной христианизацией славянских земель.

В этой связи надлежит заметить, что латиноязычные средневековые источники зачастую называют племена балтийских славян не собственно славянскими формами их самоназваний, а немецкими, использовавшимися их саксонскими соседями, а в некоторых случаях, «учёными» и не соответствующими действительности формами, почёрпнутыми авторами из трудов ещё римских историков. Такое явление вполне естественно, т. к. сами хронисты в большинстве своём не владели славянским языком, а многие из них и вовсе не бывали в славянских землях. Свои сведения они получали из разных источников, среди которых были как написанные на латыни труды их предшественников, так и современные им немецкоязычные и датские информаторы: саксонские купцы, торговавшие со славянами, приближённые саксонских дворов, лично общавшиеся с христианскими представителями ободритской знати, немецкие монахи, проповедовавшие среди славян и т. д. Поэтому для мелких и незначительных племён, о которых было известно лишь от побывавших в их землях саксонцев и о которых мало говорилось в самой Саксонии, шансы на близкую к славянской передачу формы их самоназвания в немецких хрониках больше, чем у наиболее известных и значительных племён, какими были вагры и ободриты, имена которых веками были на слуху и славянские формы названий которых могли претерпевать фонетическое изменение в результате долгого употребления в чисто немецкоязычной среде.

Ободриты многократно совершали военные походы на Саксонию, нередко даже владели этими землями, а их христианские князья были частыми гостями в главных саксонских городах и центрах христианства того времени: Гамбурге, Люнебурге, Бардовике и пр. Ввиду того, что их хорошо знали в Саксонии, о них часто должны были говорить на немецком сами саксы (а не только записывать в свои хроники учёные, труды которых тогда могли прочесть единицы). Но так как славянская фонетика довольно трудна для произношения немцами (как, в свою очередь, и немецкая для славян), совершенно естественным было возникновение уже собственно немецких форм для названий наиболее известных славянских племён, более удобных для произношения немцами. Использование одновременно славянских, «учёных»-латинских и немецких (т. е. употреблявшихся в народе) форм названий славянских племён вполне характерно для хронистов Адама Бременского и Гельмольда из Босау.