– Считайте, что меня здесь нет, – убито пробормотала я, мечтая провалиться под пол. Хотя куда уж глубже – мы и так под землей. – Я просто ваш посредник, голос Эвелины.
– Попроси его, пусть покажет мой портрет, – шепнула Эвелина.
Я передала просьбу, и Вацлав на миг запнулся, бросив на меня настороженный взгляд. Затем запустил руку в уже знакомый мне внутренний карман куртки, вытащил кусочек картона с изображением Эвелины и положил его на ладонь. В мою сторону он даже не смотрел, как будто боялся признаться в том, что носит портрет жены у сердца. Эвелина радостно просияла и скользнула ближе, наклонившись к своему портрету.
– Мне приятно, что ты меня помнишь. – Она улыбнулась и с нежностью взглянула ему в лицо, в надежде хоть на мгновение поймать его невидящий взгляд. – Я люблю тебя, и всегда любила. Но ты не должен винить себя. – Она коснулась призрачными пальцами его небритой щеки. – Ты скорбишь не по той, кем я стала, а по той, кем я была.
– Я мог бы сам обратить тебя, и тогда все было бы по-другому, – опустив голову, глухо произнес он.
Я с удивлением взглянула на него, услышав английскую речь. Похоже, Вацлав не стремился сохранить тайну беседы, говоря с женой на родном ему языке, а хотел, чтобы мне было понятно ее содержание.
Эвелина лишь грустно покачала головой.
– Такая судьба. И ничего уже не изменишь. Пойми, нельзя жить одним прошлым. Мне не дает покоя, что ты винишь себя в том, что случилось со мной. Ты должен знать, что я благодарна тебе за все. Я была очень счастлива с тобой. Надеюсь, что ты тоже.
– Очень, – искренне откликнулся Гончий, и его слова эхом прокатились по подземелью.
– И я хочу, чтобы ты был бы так счастлив без меня.
Я ждала, что Вацлав вскричит: «Это невозможно», но он только опустил голову, а потом хрипло произнес.
– Я постараюсь.
– Я вижу. И теперь могу быть свободна, – Эвелина неожиданно тепло взглянула на меня и прошептала перед тем, как растаять. – Береги его. Я вижу, он любит тебя. Еще сильнее, чем любил меня когда-то.
А потом моей кожи будто коснулся ветерок, но не привычный морозный, обычно сопровождавший появление призрака, а теплый весенний. На миг меня окутало ароматом ландышей, и я услышала чистый, радостный смех Эвелины. А потом она исчезла.
– Что она говорит? – спросил Вацлав.
– Ничего, – смешалась я. – Она ушла.
– Куда ушла? – Вацлав растерянно моргнул.
– Ты у меня спрашиваешь, куда уходят призраки? – огрызнулась я. – Извини, я вижу их только первый день и еще не успела стать специалистом.
– Спасибо тебе за то, что дала нам поговорить, – неожиданно серьезно сказал Вацлав. – Это очень важно для меня.
– У меня не было выбора, – смутившись, пробормотала я. – В противном случае твоя жена меня в покое бы не оставила.
– У тебя, наверное, масса вопросов? Это долгая история, но я тебе все расскажу, – он с готовностью взглянул мне в глаза.
– Не стоит, Эвелина мне уже все рассказала.
Вацлав посмотрел на меня долгим, выжидательным взглядом.
– Теперь ты знаешь мою страшную тайну…
– И теперь ты обязан меня убить и закопать здесь? – нервно отшутилась я.
– Теперь мне стало легче, – просто признался он, и желание шутить дальше у меня совершенно отпало.
Внезапный сквозняк ворвался в зал, воровато подхватил с раскрытой ладони Вацлава кусочек картона с портретом Эвелины и стремительно унес свою добычу в темные лабиринты подземелья.
Я ожидала, что Вацлав бросится вслед за ним, но он тряхнул головой и сказал:
– Эвелина права. Хватит жить прошлым. Как думаешь, – он пристально взглянул на меня, – она больше не вернется?
– Нет, – уверенно ответила я. – Она ушла насовсем.
– Надеюсь, что она обретет покой. Ну что, будем выбираться отсюда? Или, – он насмешливо взглянул на меня, – ты желаешь меня познакомить с другими своими знакомыми призраками?
НОВАЯ ГЛАВА0.04.2010
Мы вернулись в отель с первыми рассветными лучами солнца, и я сразу же рухнула в постель. А на закате меня разбудил звонок на мобильный Вацлава. Звонил Адам. К нашему обоюдному удивлению, вампиры сдержали свое обещание помочь Фабиоле, несмотря на мой побег. Прошлой ночью, пока я блуждала по подземельям, вампиры успели подкупить кого надо и организовать следственный эксперимент. Через пару часов Фабиолу повезут к музею, и по дороге в машину с заключенной врежется фургон. Когда охранники очнутся, Фабиола уже будет у нас. Что ж, надеюсь, все так и будет.
Мы быстро собрались, вышли из отеля и сели в машину. Я думала, что мы сразу отправимся к указанному месту, будучи уверенной в том, что Вацлав сам захочет руководить операцией и держать все под контролем. Однако Гончий повез меня по извилистым улочкам Старого города.
– Время еще есть. Хочу показать тебе Староместскую площадь, – пояснил он. – Это самое сердце Праги.