В двух битвах

— Ты, я вижу, тоже раненько поднялся, разбудили, наверное. Да ты проходи, проходи, только осторожнее, не споткнись. Мои орлы еще спят. Недавно из частей вернулись. Смотри, их даже разрывы тяжелых снарядов не разбудили.

Крохотный блиндажик был переполнен. Политотдельцы спали вповалку, на полу, плотно прижавшись друг к другу. Саперов в бригаде осталось мало, а те, кто и был, дневали и ночевали на переднем крае. Строить блиндажи для штаба было некому, поэтому аппарат политотдела, как, впрочем, и весь штаб, ютился в тесноте.

Осторожно ступая между спящими, я добрался наконец до стола, и мы, крепко пожав друг другу руки, сели. Батенин закончил правку и прочитал политдонесение вслух. Документ был хорошо отредактирован, написан емко и объективно. Иван Степанович рассказал о том новом, что доложили ему инструкторы, , вернувшиеся из частей.

Батальонный комиссар Батенин с присущей ему энергией в эти дни развернул кипучую деятельность. Быстро создавались новые и укреплялись прежние ротные партийные и комсомольские организации, обобщался опыт прошедших боев. В политическом отделе хорошо организовали прием сводок Совинформбюро и разъяснение их матросам.

Батенин был вездесущ. Он появлялся то там, то здесь. Многих частенько распекал.

Артиллеристы одной батареи формально отнеслись к выполнению приказа поставить пушки ближе к переднему краю с тем, чтобы они могли вести огонь прямой наводкой по танкам. Появился Батенин.

— Вы что думаете, фашисты вас в покое оставят? — обратился он к командиру батареи. — Почему как следует не врезали в землю орудийную площадку?

— У нас времени было мало, — попробовал оправдаться командир батареи.

— А у соседей разве больше было времени? Столько же. А как толково у них оборудована позиция! Почему? А потому, что там восприняли приказ как ответственнейшую боевую задачу! А вы? Командовать надо, а не при сем присутствовать! Тогда и оправдываться не придется! Да будет вам известно, враг прежде всего нанесет удар по выдвинутой на прямую наводку артиллерии. Наведите порядок! И для личного состава оборудуйте настоящее убежище. Ведь то, что вы сделали, курам на смех.

— Все будет учтено и исполнено, товарищ батальонный комиссар, — пообещал смущенный и вспотевший командир.

Особенно доставалось от Ивана Степановича хозяйственникам. Бывали случаи, кое-кто из них проявлял беззаботность к нуждам бойцов и командиров. Он буквально набрасывался на такого работника. Лицо Ивана Степановича в такие моменты становилось просто страшным, и без того крупные ноздри еще больше расширялись. Порой по часу-полтора учил он заботливому отношению к бойцу нерадивого хозяйственника.

Два дня назад, возвращаясь с переднего края, я заглянул к нему и наблюдал заключительную часть такого разговора. На этот раз перед Иваном Степановичем навытяжку стоял исполняющий обязанности начальника вещевого довольствия бригады. Накануне, возвращаясь с передовой, Иван Степанович увидел у некоторых моряков разбитую обувь.

— Неделю назад, целую неделю назад вы получили из батальона заявку на обувь. И не было бы обуви! А то лежит преспокойно чуть ли не у вас за пазухой! — жестикулируя, выразительно, с расстановкой говорил Иван Степанович. — Вы ухитрились эту заявку положить под сукно. Да как вы могли так поступить?! А посмотрите на него, товарищ комиссар, — обратился он ко мне, — сам обут, тепло одет, пули его не беспокоят, снаряды во второй эшелон тоже залетают не часто, а на людей, проливающих кровь за Родину, он наплевал...

— Да совсем же не так, товарищ батальонный комиссар...

— Помолчите! — резко обрезал Батенин вещевика, попытавшегося что-то сказать в свое оправдание. — Вы стали обрастать жирком! Зарубите у себя на носу: безответственности, бездушию вашему нет никакого оправдания!

Видно, долго бы еще распекал Иван Степанович интенданта, если бы не мое присутствие. Сейчас он вынужден был свернуть свою беседу, предоставив начальнику вещевого снабжения пять часов сроку на устранение допущенной оплошности. Батенин предложил ему лично проконтролировать завоз обуви в батальон и об исполнении доложить. Тут же мы решили и в других батальонах проверить, как гвардейцев обеспечивают вещевым имуществом, и итоги обсудить в политотделе с участием замкомбатов по тылу и бригадного интенданта.

В этот день разговор наш не затянулся. Я торопился, готовился к отъезду в Политотдел 3-й ударной армии. Взяв у Батенина дополнительные материалы, вскоре выехал в штабарм.

...В Политотделе армии действия гвардейцев 3-й бригады моряков были поставлены в пример. Приятно было узнать, что начальник Политотдела армии дивизионный комиссар Товченков был осведомлен даже о многих деталях боевых дел моряков. Мне впервые довелось с ним встретиться на этом совещании. Понравились его простота в обращении, хорошая память, знание людей, справедливая требовательность.