В двух битвах

Темная дымка накрыла степь, когда они достигли КП. Командир полка собрался переходить на новый командный пункт и толком не смог доложить обстановку в полосе полка. Замкомдив обрушился на Юганова. Николаев заслушал заместителя по политчасти Ломакинова. И тот и другой обещали исправить оплошность. Замкомдив Панков приказал быстрее выдвигать КП к своим подразделениям. Не задерживаясь, Панков и Николаев пошли в батальоны.

Шли долго. Колючий придонской ветер, казалось, насквозь пронизывал их. Стрельба на фронте почти утихла. Только издалека с юго-востока доносились орудийные раскаты и в черной ночи поблескивали огненные вспышки от разрывов снарядов. В том же направлении на горизонте проглядывали пятна пожаров, раздуваемых ветром. Наверняка орудуют конногвардейцы.

Фрицы не выдерживают их натиска, в беспорядке отходят, сжигая за собой жилища.

В пути добродушный, никогда не теряющий присутствия духа Панков вспоминал, как во время первой мировой войны он оказался в плену. Вспомнил один случай:

— Сидели мы, пленные, как-то на открытой эстраде, слушали концерт. Выступали француженки, англичанки. Удачные выступления награждали дружными хлопками. Все шло спокойно. Но вот появилась русская артистка. Мы ее встретили громом рукоплесканий. Исполнила народную песню очень хорошо, а сидевшие сзади ее освистали. Русские возмутились. Из первого ряда поднялся пленный русский полковник. Повернулся к нам. Молча смотрит в сторону, откуда раздался свист. На площадке стало тихо. «Дать!» — выпалил он четко и сел.

Панков громко рассмеялся. Андрей почувствовал, случай этот на всю жизнь врезался в память старого солдата.

— Ай, всыпали так всыпали. Концерт дослушали в тишине и полном порядке.

Панков остановился, осмотрелся, вытащил карту:

— Зайдем мы с тобой, Андрей Сергеевич, к убегающим фрицам?! Вот находка для них будет! Ведь поди они сейчас ни черта обстановки не знают.

— Товарищ полковник, фрицев-то здесь не было. Если в «гости» попадем, так к антонесковцам, — освещая фонарем карту и компас, попытался ординарец уточнить шутливые слова шефа.

— Нет, братец, я не ошибся. Если мы угодим в «гости», то только к фрицам. К участку прорыва они бросят свои части с задачей остановить наше наступление и всыпать румынам за развал фронта.

Однако в «гости» к гитлеровцам они не попали.

Вскоре до них донесся довольно-таки громкий говор. Панков и Николаев остановились, прислушались и, уловив русскую речь, пошли на сближение.

Витиеватый и путаный доклад Юганова породил опасение: батальоны достигнут подступов к возвышенностям, прикрывающим хутора Средний и Крайний, и до утра остановятся на отдых. А допустить этого нельзя. Лучшего в этой обстановке и не желал бы противник. Он закрепился бы на выгодных рубежах и с высот мог контролировать окружающую местность. Панков и Николаев знали, что враг примет все меры к удержанию высот.

Панков и Николаев оказались в кругу своих людей. Но удивительно: подошли к батальонам почти со стороны противника, но их никто не окликнул и не спросил. Все внимание поглотили батальонные кухни. В бою о них забыли, а теперь вспомнили,

— Вы кто будете? — строго спросил Панков.

— Командир третьей роты, товарищ полковник.

— Где же боевое охранение? Вы что, под Астраханью, что ли? Да и там на привале охранение выставили бы.

— Принимаю меры, товарищ полковник.

Их проводили в землянку командира батальона. Три комбата со своими замами собрались вместе. Они у карты оживленно обсуждали обстановку.

— Почему толчея у кухни? Где охранение? — строго спросил Панков,

— Товарищ полковник, — в своей обычной манере отчетливо доложил командир батальона, — боевое охранение выставлено в трехстах метрах впереди. Командиры рот наводят порядок.

Более двух часов не было связи со штабом полка. Подразделения остановились в одном километре от высот. К ночи фронт наступления сильно сузился, роты расположились на линии всего четыреста — пятьсот метров. Решение комбаты еще не приняли, но больше склонялись к тому, чтобы взять высоты, закрепиться на них и после этого остановиться на отдых. Замкомдив одобрил эту точку зрения, но согласился немного подождать новых, уточненных данных разведки. Вскоре комбат Фирсов сообщил об обнаружении противника на высотах.

Пока полковник Панков уточнял обстановку, начподив в соседней землянке выслушал доклады замкомбатов. Заслушал объяснение каждого о причинах неорганизованности и потери бдительности на привале. Предложил тотчас же с коммунистами и активом комсомола поговорить об этом, сделать выводы. Рассказал о положении дел на фронте дивизии и задаче полка.

Когда Панков отдал последнее распоряжение, Николаев заговорил с комбатами: