В двух битвах

На войну Глушков пришел с должности секретаря сельского райкома партии. И в армии сразу проявились незаурядные черты его характера: принципиальность, настойчивость, отзывчивость, скромность. Жизненный опыт, продолжительная работа с людьми позволили ему довольно быстро находить ключ к сердцам матросов, завоевать их доверие. Сумел он подойти, расположить к себе и капитан-лейтенанта Городца. Они быстро сблизились, стали друзьями. А это так необходимо в бою! Готовясь к наступлению на Костково, Глушков делал все весомо, продуманно. Он поговорил с партийным активом батальона, отдельно встретился с ротными и взводными командирами, побывал на партийных собраниях, проверил, как санитары подготовились к приему раненых, заглянул на кухни, большую часть времени провел в передовых подразделениях.

Как всегда, без суеты работал в этот день командир батальона капитан-лейтенант Городец. Невысокий, плотный, деятельный. Его большие глаза всегда спокойны, проницательны. Он был прирожденный моряк. Форменный морской китель ловко охватывал его стройную фигуру. По возрасту он был моим ровесником. Родился за четыре года до Октябрьской революции.

Тонко и продуманно разработал Городец план взятия Косткова и уже к вечеру закончил всю подготовку, дал людям небольшой отдых.

Выступил батальон ровно в полночь. Бесшумно двигались роты к деревне. Снег был глубок и мягок. Луна временами заволакивалась облаками. И это было на руку.

Точно в установленное время взмыли красные ракеты. Началась атака. С командного пункта мы хорошо видели, как рвались в стане врага гранаты, как со всех сторон, стреляя на ходу из автоматов, хлынули в деревню моряки нашей бригады. Особенно жаркая схватка завязалась на западной окраине Косткова. Прижатые, что называется, к стенке, фашисты отчаянно сопротивлялись. Дело завершил взвод моряков-автоматчиков на лыжах, посланный Городцом из резерва. Только небольшой кучке фашистов удалось прорваться в юго-западном направлении. Но далеко не ушли и они — на околице деревни были перехвачены нашей засадой.

Утром в Костково въехала оперативная группа во главе с комбригом. Все здесь свидетельствовало о жарком, кровопролитном бое. На подступах к Косткову валялись убитые гитлеровцы. На каждом шагу попадались брошенные пулеметы, карабины, чемоданы и рюкзаки с награбленным имуществом. Застыли на месте груженые автомашины, походные кухни. На южной окраине села торчало в снегу несколько исправных артиллерийских орудий. Больше всего пострадали прочные дома, превращенные фашистами в огневые точки. Вывороченные потемневшие рамы указывали, что сопротивление в них сламывалось гранатами.

В деревне я встретил комиссара батальона. Осунувшийся и неразговорчивый Глушков показался мне больным. Он коротко доложил об обстановке. Мельком сказал, как было взято Костково, скупо коснулся он действий главстаршины Хмары. А между тем группа моряков под командованием Хмары сделала многое. Хмара выступил первым. Вместе с ним был и старший политрук Глушков. Впереди взвода на лыжах двигались три моряка — авангард группы. На некотором удалении от него шагали Глушков и Хмара. Предстояло просочиться в тыл к противнику, обогнуть деревню с юго-запада и к 2 часам ночи на задах ее занять исходный рубеж для атаки.

Идти было нелегко. Бушевала метель. Лыжню быстро заметало. Тревожно шумел лес.

На исходе третьего часа группа Хмары подошла к окраине деревни. Люди сильно устали. Хмара объявил привал. При свете фонарика сверяя карту с ориентирами на местности, определили, в каком месте находятся.

— Мы у южной окраины деревни, — сказал Хмара. — Немного отдохнем и двинемся к первым домам. Без команды огня не открывать! Я — в центре взвода. Команды шепотом по цепи.

Кончился короткий привал. Взвод быстро вытянулся в цепочку. Тишина. Время от времени ее рвут в деревне длинные пулеметные очереди врага.

Главстаршина махнул рукой и пополз. За ним весь взвод.

Спустились в низину. Впереди белой волнистой пеленой тянулось постепенно поднимавшееся вверх поле. Только по коротким очередям вражеских пулеметов и попискивающим над головой пулям люди ощущали приближение деревни. Хмара посмотрел на часы и сделал остановку. Было 23 часа 30 минут.

«В нашем распоряжении два с половиной часа, — подумал Хмара. — Минут через девяносто будем на исходном. Неплохо. Если и медленнее поползем — успеем вполне».

Впереди темными тенями проступили контуры домов. На севере и в центре села неожиданно заработали пулеметы. Глухо донесся собачий лай. Главстаршина остановился и приподнялся на руках. До исходного рубежа осталось метров триста. Простучал вражеский пулемет. Пули прошли немного выше головы. Хмара пристальнее всматривается в темноту, пытаясь точнее определить местонахождение вражеского пулемета. Очередь вскоре повторилась. Пули, просвистевшие в стороне, успокоили его: противник не обнаружил их.

Проползли еще немного, и тут длинная очередь того же пулемета пришлась прямо по цепи взвода. Ползший следом моряк вскрикнул.