Unknown

Я чувствовала, будто все мое тело тоже подергивается, но Федра, работавшая в таверне, взглянула на меня не более чем с легким интересом и сердечно кивнула. Разумеется, она никогда не встречала Тома Кристи, и хотя, несомненно, слышала о скандале, который последовал за моим арестом, но джентльмен, который меня сопровождал, с этим скандалом у нее никак не ассоциировался.

В обеденном зале мы нашли столик у окна и уселись.

– Я думала, что вы мертвы, – сказала я сразу. – Что вы имели в виду, говоря, что считали мертвой меня?

Он открыл рот, чтобы ответить, но его прервала Федра, которая, приветливо улыбаясь, подошла нас обслужить.

– Вам что-нибудь принести, сэр, мэ-эм? Чего-нибудь перекусить? У нас сегодня отличная ветчина с жареной картошкой, а к ним – специальный горчично-изюмный соус от миссис Саймондс.

– Нет, - произнес мистер Кристи. – Я... просто кружку сидра, пожалуйста.

– Виски, – сказала я. – И много.

Мистер Кристи выглядел возмущенным, но Федра только рассмеялась и упорхнула прочь, изяществом движений привлекая внимание и сдержанное восхищение большинства мужчин-клиентов.

– Вы не изменились, – заметил он и, напряженно разглядывая меня, вбирал каждую деталь моей внешности. – Я должен был сразу узнать вас по волосам.

В его голосе звучало неодобрение, смешанное, однако, с невольным удовольствием: он всегда громогласно высказывался по поводу моего отказа носить чепец или как-то иначе обуздывать мои волосы. «Своенравные» – называл он их.

– Да, должны были, – согласилась я, потянувшись, чтобы пригладить те самые волосы, которые выглядели значительно хуже со времени наших последних встреч. – Вы не узнали меня, пока я не повернулась, так ведь? Что побудило вас ко мне обратиться?

Он поколебался, но потом кивнул на корзинку, которую я поставила на пол возле стула.

– Я увидел, что вы держите один из моих памфлетов.

– Что? – не понимая, спросила я, но, взглянув туда, куда смотрел он, увидела обожженную по краям брошюру о Божественном Сострадании, которая торчала из-под капусты. Я потянулась вниз и достала ее, только теперь заметив имя автора – мистер Т. У. Кристи, МА, университет Эдинбурга (Master of Arts – высшая степень квалификации в университете, магистр гуманитарных наук – прим. пер.). – А что означает «У»? – спросила я, положив книжку на стол.

Том моргнул.

– Уоррен, – ответил он довольно резко. – Откуда, во имя Бога, вы появились?

– Мой отец всегда утверждал, что нашел меня в саду под листом капусты, – ответила я легкомысленно. – Или вы имели в виду сегодня? Если так – из «Рук короля».

Он потихоньку оправлялся от потрясения, его обычная раздраженность по поводу несоблюдения мной женских приличий привела к появлению на его лице обычного сурового выражения.

– Прекратите дурачиться. Мне сказали, что вы умерли, – обвинил он меня. – Вы и вся ваша семья сгорели в огне.

Федра, принеся напитки, взглянула на меня, подняв брови.

– Она не выглядит, словно ее поджарили, сэр, если мне позволено будет заметить.

– Благодарю за замечание, – произнес Том сквозь зубы. Мы с Федрой обменялись веселыми взглядами, и она вновь ушла, качая головой.

– Кто вам об этом сказал?

– Человек по имени МакКрири.

Должно быть, я выглядела озадаченной, потому что он добавил:

– Из Браунсвилля. Я встретил его здесь, я имею в виду – в Уилмингтоне, в конце января. Он сказал, что недавно спустился с гор, и сообщил о пожаре. Так был пожар?

– Что ж, да, был, – медленно произнесла я, задумавшись, как много правды сообщить ему о случившемся – если вообще рассказывать. Я решила, что совсем немного, поскольку место общественное. – Может, тогда мистер МакКрири, – тот, кто поместил объявление о пожаре в газете... Хотя он не мог.

Изначально объявление появилось в 1776 году – так сказал Роджер – почти за год до самого пожара.

– Я подал объявление, – сказал Кристи. Настал мой черед заморгать.

– Вы что? Когда? – я выпила большую порцию виски, чувствуя, что нуждаюсь в нем больше, чем когда либо.

– Сразу, как только услышал об этом... Или... Да... Нет, – поправился он, – несколько дней спустя. Я... был очень расстроен новостями, – добавил Том, опуская глаза и отводя от меня взгляд в первый раз с того момента, как мы сели за стол.

– А. Простите, – сказала я, понижая свой голос и чувствуя себя довольно виноватой – хотя почему я должна извиняться за то, что не сгорела...

Том прочистил горло.

– Да. Что ж. Просто, эм, мне показалось, что было... необходимо хоть что-нибудь сделать. Некое формальное признание вашего... вашего ухода, – тут он поднял глаза – прямой серый взгляд. – Я не мог вынести мысли, что вы... Все вы, – добавил он, хотя это явно было запоздалым соображением, – просто исчезнете с лица земли, и никто официально не отразит… сам факт.

Том глубоко вздохнул и осторожно отхлебнул сидра.