Unknown

– Нет, – наконец сказал Фергюс, снова усаживаясь на лавку и качая головой. – Я никогда его не видел.

Глубоко посаженные темные глаза Фергюса зажглись любопытством и подозрением.

– И в городе его тоже никто не знает. Хотя я слышал, что он интересовался этим Клоделем Фрейзером в Галлифаксе и Эдентоне, - ноздри Фергюса раздулись от удовольствия: Клодель – единственное имя, которое у него было, так его назвали при рождении. «Хотя вряд ли, – подумал Джейми, – вне Парижа в последние тридцать лет его кто-нибудь использовал».

Джейми открыл, было, рот, чтобы заметить: «Надеюсь, ты был весьма осторожным в своих расспросах?» – но передумал и просто допил пиво. Фергюс не стал бы удачливым печатником в эти ужасные времена, если бы не умел быть осторожным.

– Он тебе никого не напоминает? – вместо этого спросил Джейми. Фергюс удивленно на него взглянул, но снова вытянул шею, перед тем как, качая головой, сесть на место.

– Нет, а должен?

– Я так не думаю, – признался Джейми, но был рад, что Фергюс это подтвердил.

Клэр высказала мысль о том, что мужчина мог оказаться каким-нибудь ее родственником, возможно, прямым предком. Она старалась говорить непринужденно, сама отвергая высказанную идею, но он видел свет желания в ее глазах, и его это тронуло. Тот факт, что в своем времени у нее не было семьи или близких родственников, всегда казался ему чем-то ужасным, даже если он и понимал, что во многом это из-за ее преданности ему самому.

Держа эту мысль в голове, Джейми очень внимательно вглядывался в лицо Бичема, но не увидел ничего, что напоминало бы ему Клэр – не говоря уж о Фергюсе.

Джейми думал, что вряд ли самому Фергюсу приходила в голову идея о том, что Бичем на самом деле мог оказаться его реальным родственником. Он был абсолютно уверен: Фергюс считал Фрейзеров из Лаллиброха единственной семьей, не считая Марсали и детей, которых любил со всем пылом своей страстной натуры.

В настоящий момент Бичем прощался с Нортрупом, отвесив ему самый настоящий парижский поклон, сопровождаемый помахиванием шелкового платочка. «Как удачно, что мужчина вышел из складов и остановился прямо перед нами», – подумал Джейми. Позже, днем, они собирались пойти и понаблюдать за ним, но его своевременное появление избавило их от этих забот.

– Это хороший корабль, – заметил Фергюс, переключив внимание на шлюп, который назывался «Охотница». Раздумывая, Фергюс оглянулся на Джейми. – Ты уверен, что не хочешь разузнать о возможности плыть с этим месье Бичемом?

– Да, уверен, – сказал Джейми сухо. – Отдать себя и мою жену во власть человека, которого я знать не знаю, чьи мотивы подозрительны, да еще и на крохотной лодочке посреди бескрайнего моря? Даже тот, кто не страдает от морской болезни, содрогнется от перспективы, нет?

На лице Фергюса появилась широченная улыбка.

– Миледи снова собирается навтыкать в тебя кучу иголок?

– Собирается, – ответил Джейми довольно сердито.

Он ненавидел, когда его многократно протыкали, а еще больше ему не нравилось появляться в таком виде на публике – даже в ограниченном пространстве корабля – сверкая иголками, словно какой-нибудь заморский дикобраз. Единственное, что могло заставить его терпеть, - понимание, что если он этого не сделает, то будет выворачивать свои кишки наизнанку дни напролет.

Но Фергюс не заметил его недовольства – он снова приник к окну.

– Nom d’nom («Черт возьми!» (фр.) - прим. пер.), – сказал он тихо, но так испуганно, что Джейми тут же повернулся, чтобы посмотреть.

Бичем, все еще находящийся в поле зрения, уже довольно далеко прошел по улице, но вынужден был остановиться, и выглядел так, словно исполняет некий вид несуразной джиги. Это было достаточно странно, но больше беспокоило то, что перед Бичемом, присев на корточки, туда-сюда прыгал сын Фергюса Герман, похожий на заведенного лягушонка.

Эта непонятная круговерть продолжалась еще несколько секунд, а потом прекратилась. Теперь Бичем стоял неподвижно, но протестующе махал руками, пытаясь разубедить Германа, который, казалось, ползает перед мужчиной. Мальчик встал, но что-то засунул под рубашку, и после недолгого разговора Бичем рассмеялся и протянул руку. Обменявшись короткими поклонами и пожав друг другу руки, они разошлись – Герман направился в сторону таверны «Винбуш», а Бичем продолжил свой путь по улице.

Войдя в таверну и увидев их, Герман с довольным видом скользнул на скамью рядом с отцом.

– Я встретил того человека, – сказал он с ходу. – Того, которому нужен папả.

– Да, мы видели, – подняв брови, проговорил Джейми. – Какого черта ты там с ним вытворял?

– Ну, я увидел, что он идет, но понял, что вряд ли он остановится и поговорит со мной, если я его просто окликну. Так что я швырнул ему под ноги Саймона и Питера.

– Кто... – начал Джейми, но Герман уже полез за пазуху своей рубашки. И до того, как Джейми успел закончить предложение, мальчишка достал пару большущих лягушек – одну зеленую, а другую мерзкого желтоватого оттенка. Испуганно тараща глаза, они жались друг к дружке на голых досках столешницы.

Фергюс отвесил Герману подзатыльник.