Unknown

Холл сказал миссис Белл, что ожидает корабль из Англии, который прибудет в Уилмингтон где-то на следующей неделе или чуть позже – ну, если только по пути его не захватят или он не потонет. И сам корабль, и груз – собственность одного из местных Сынов Свободы, поэтому в Уилмингтонскую гавань сунуться они не рискнут, ведь там все еще торчат два английских военных фрегата. Потому корабль затаится невдалеке от гавани, где небольшие местные суденышки разных мастей смогут его встретить, выгрузить поклажу и незаметно перевезти ее на берег. После чего корабль отправится на север к Нью-Хейвену, чтобы там снова загрузиться.

– И потом направится в Эдинбург! – вставила Лиллиан, ее лицо просияло надеждой.

– Родственника моего отца в Эдинбурге зовут Эндрю Белл, – перебила Мириам, чуть приподняв подбородок. – Его там хорошо знают, полагаю. Он печатник, и...

– Малыш Энди Белл? – оживился Джейми. – Тот, кто напечатал Большую энциклопедию?

– Он самый, – удивленно произнесла миссис Белл. – Не хотите ли вы сказать, что знаете его, мистер Фрейзер?

И тут Джейми по-настоящему расхохотался, заставив всех Беллов вздрогнуть.

– Много же вечеров я скоротал в таверне с Энди Беллом, – уверил он их. – На самом деле, именно к нему я и собирался заехать в Шотландии, поскольку в его мастерской хранится мой печатный станок. Ну, по крайней мере, я надеюсь, что так и есть, - добавил он, хотя его веселость не испарилась.

Эта новость – наряду с добавкой вина – воодушевила женщин-Беллов сверх меры, и когда они, раскрасневшиеся от возбуждения, наконец, ушли, то щебетали между собой, словно стайка добродушных сорок. Выглянув в окно, я увидела, как они идут по улице, прижавшись друг другу, оживленные и полные надежд, то и дело пошатываясь от вина и эмоций.

– Мы не только поем, но еще и танцуем также хорошо, как и ходим, – пробормотала я, глядя им вслед. (строчка из песни «Tighten up» – «Подтянись!», американской вокальной ритм-н-блюзовой группы «Арчи Белл и Дреллс» из Хьюстона, штат Техас, весьма популярная в 1968 году, – прим. пер.).

Джейми удивленно на меня посмотрел.

– Арчи Белл и Дреллс, – объяснила я. – Не бери в голову. Думаешь, это безопасно? Этот корабль?

– Боже, нет, – он содрогнулся и поцеловал меня в макушку. – Если не брать во внимание штормы, короедов, плохо уплотненные швы, деформированную обшивку и тому подобное, есть еще вопрос с английскими военными кораблями в гавани и частниками за ее пределами…

– Я не о том говорила, – перебила я. – Это все так или иначе подразумевалось изначально, правда? Я имела в виду владельца – и этого ДиЛэнси Холла. Миссис Белл думает, что знает, каковы их политические взгляды, но... – но сама мысль о том, чтобы полностью вручить себя – и наше золото – в руки незнакомых людей жутко нервировала.

– Но, – согласился Джейми. – Да, я хочу пойти и поговорить с мистером Холлом прямо завтра с утра. И, может быть, с месье Бичемом также. Пока же... – он легонько провел рукой по моей спине и обхватил мои ягодицы. – Йен со своим псом вернутся не раньше, чем через час. Не хочешь ли еще вина?

«ОН ВЫГЛЯДИТ КАК ФРАНЦУЗ», – думал Джейми. И, надо сказать, здóрово выделяется в Нью-Берне. Бичем только что вышел из склада Фороугуда Нортрупа и остановился, беседуя с самим хозяином. Налетевший от воды бриз развевал шелковую ленточку, которая сзади связывала его темные волосы. Как Клэр его и описывала – элегантен, но не то чтобы щеголь – не совсем, хотя одет со вкусом и дорого. «Очень дорого», – подумалось Джейми.

– Он выглядит как француз, – заметил Фергюс, повторяя мысли Джейми.

Они сидели у окна в «Винбуш» – таверне средней руки, в которую захаживали рыбаки и работники складов. Атмосфера внутри состояла из смешанных в равных частях запахов пива, пота, табака, дегтя и застарелых рыбьих кишок.

– Это его корабль? – наморщив лоб, спросил Фергюс и кивнул в сторону весьма опрятного черно-желтого одномачтового шлюпа, который мягко покачивался, стоя на якоре в некотором отдалении.

– Это корабль, на котором он приплыл сюда. Не могу сказать, владеет ли он им. Но его лицо тебе не знакомо?

Фергюс придвинулся ближе к окну, почти прижавшись лицом к дрожащему стеклу в попытке лучше разглядеть месье Бичема.

Джейми же, держа кружку пива в руке, изучал лицо самого Фергюса, и ему пришло в голову, что, несмотря на то, что тот с десяти лет жил в Шотландии, а последние десять лет или больше – в Америке, он по-прежнему выглядел французом. И дело было не только в чертах лица – что-то в строении костей, возможно.

Кости лица Фергюса сильно выделялись: подбородок, настолько острый, что им можно резать бумагу, выдающийся клювообразный нос и глубокие глазницы под выступающим высоким лбом. Откинутые с этого лба назад густые темные волосы были подернуты сединой, и, увидев это, Джейми почувствовал себя странно, потому что в его душе образ Фергюса оставался неизменным – десятилетний сирота-карманник, которого он вытащил из парижского борделя. И этот образ чуднό накладывался на красивое худое лицо перед ним.