Unknown

– Его вполне может здесь и не быть. Я точно знаю лишь то, что около тридцати лет назад его забрал из борделя шотландец, которого описывали как мужчину запоминающейся наружности: очень высоким, с блестящими рыжими волосами. А вот дальше все весьма запутывается... – он криво улыбнулся. – Мне по-разному характеризовали Фрейзера: как торговца вином, якобита, лоялиста, предателя, шпиона, аристократа, фермера, импортера… Или контрабандиста – термины взаимозаменяемы. И со связями, которые разнятся от монастыря до королевского двора.

Мне подумалось, что все это было абсолютно точным портретом Джейми. Однако, стало понятно, почему это совсем не помогало его найти. С другой стороны... Бичем – вот он, тут как тут.

– Я нашел винного торговца по имени Майкл Мюррей, который, услышав это описание, сказал, что оно напоминает его дядю, некоего Джеймса Фрейзера, эмигрировавшего в Америку более десяти лет назад, – теперь темные глаза утратили веселость и напряженно сосредоточились на мне. – Но, когда я поинтересовался ребенком по имени Клодель, месье Мюррей заявил, что абсолютно ничего не знает об этом человеке. В довольно резких выражениях.

– О? – произнесла я и, взяв разрушенный кариесом большой коренной зуб, сощурилась на него.

Иисус твою Рузвельт Христос. Я знала Майкла только по имени – один из старших братьев Йена-Младшего, родившийся уже после моего исчезновения, а к тому времени, когда я вернулась в Лаллиброх, он уже уехал во Францию, чтобы получить там образование и вступить в винный бизнес Джареда Фрейзера – старшего и бездетного кузена Джейми. Разумеется, Майкл, выросший в Лаллиброхе вместе с Фергюсом, чертовски хорошо знал, как того звали изначально. Очевидно, он что-то обнаружил или заподозрил в манере поведения этого незнакомца, и его это встревожило.

– Вы хотите сказать, что проделали весь этот путь в Америку, зная только имя мужчины и то, что у него рыжие волосы? – спросила я, пытаясь казаться слегка недоверчивой. – Святый Боже... вы, должно быть, весьма заинтересованы в том, чтобы найти этого Клоделя.

– О, так и есть, мадам, – слегка улыбнувшись и наклонив голову, он взглянул на меня. - Скажите, миссис Фрейзер... у вашего мужа рыжие волосы?

– Да, – сказала я. Бессмысленно было отрицать, раз уж каждый в Нью-Берне мог сказать ему об этом. «И, скорее всего, уже сказали», – сообразила я. – Как и у большинства его родственников, как и у половины населения шотландского Хайленда, – это было сильным преувеличением, но я абсолютно уверена, что мистер Бичем тоже лично Хайленд не прочесывал.

Сверху доносились голоса: в любую минуту могла спуститься Марсали, и я не хотела, чтобы она появилась посреди именно этого разговора.

– Что ж, – сказала я и решительно поднялась. – Уверена, вы захотите поговорить с моим мужем, как и он с вами. Однако мистер Фрейзер уехал по делам и вряд ли вернется раньше завтрашнего дня. Где вы остановились в городе?

– В «Королевской гостинице», – сказал он, также вставая. – Вы не передадите мужу, что он сможет найти меня там, мадам? Благодарю вас, – низко поклонившись, он взял мою руку и снова ее поцеловал, затем, улыбнувшись, вышел из типографии, оставив после себя аромат бергамота и иссопа, смешанный с духом отличного бренди.

ИЗ-ЗА ПОЛНОГО ХАОСА в политической ситуации очень многие торговцы и деловые люди покинули Нью-Берн: без авторитета гражданских властей общественная жизнь, за исключением простейших торговых операций, полностью остановилась. И множество людей, как лоялистски, так и революционно настроенных, покинули колонию, боясь насилия. Сейчас в Нью-Берне остались только две хорошие гостиницы: «Королевская гостиница» была одной из них, а «Вилси Армз» – другой. К счастью, мы с Джейми снимали комнату в последней.

– Ты пойдешь с ним разговаривать? – я только что закончила рассказывать о визите месье Бичема Джейми, что вызвало появление глубокой тревожной морщинки между его бровями.

– Господи. Откуда он все это узнал?

– Вероятно, у него имелась информация о том, что Фергюс проживал в борделе, и Бичем начал с расспросов там. Полагаю, было не слишком трудно найти того, кто видел тебя или слышал об инциденте. В конце концов, ты весьма запоминающийся.

Несмотря на беспокойство, я улыбнулась, вспомнив Джейми в возрасте двадцати пяти лет, который нашел временное убежище в том самом борделе, вооруженный (волею случая) здоровенной колбасой, а затем сбежавший через окно в сопровождении десятилетнего карманника по имени Клодель, бывшего ребенка-проститутки.

Чуть смущенный, Джейми пожал плечами.

– Ну, да, наверное. Но разузнать так много... – в раздумье он почесал голову. – Что же до разговора с ним... не раньше, чем я потолкую с Фергюсом. Думаю, перед тем, как мы представимся, нам захочется узнать чуточку больше об этом месье Бичеме.