Умирающее общество и Анархія

Мы, собственно, не занимаемся здсь критикою современнаго брака, который в сущности равносилен самой наглой проституціи: браки по разсчету, в которых чувство не играет никакой роли, браки, заране устраиваемые семьями – особенно семьями буржуазными, – причем у тх, кого соединяют таким образом, не спрашивается согласія; браки неравные, гд разрушающіеся старики соединяются, благодаря своим деньгам, с полными свжести и красоты молоденькими двушками; браки, гд старухи покупают за деньги любовь молодых людей, платящихся своим тлом, да еще нкоторым позором за свою жажду обогащенія. Эти браки уже много, много раз критиковали, и возвращаться к этому – лишнее. С нас достаточно было показать, что половой союз не всегда был окружен одними и тми же формальностями и что он сдлается наиболе достойным тогда, когда избавится от всяких стсненій. Другого выхода безполезно и искать[3].

Глава VII. Государственная власть [4] .

Вопрос о государственной власти так тсно связан с вопросом о собственности, что, говоря о послдней, мы были вынуждены говорить и о развитіи первой. Теперь мы не будем возвращаться к этому, а ограничимся разбором современной нам формы власти – той, которая основана на всеобщем избирательном прав и закон большинства.

Мы уже видли, что легенда о божественном происхожденіи собственности и власти исчезла, и что буржуазіи пришлось искать для них другое, боле прочное основаніе. Она сама содйствовала уничтоженію «божественнаго права», сама помогала борьб против права сильнаго; на мсто его она постаралась, прежде всего, поставить силу денег, в форм извстнаго ценза для права выбора в палату, т. е. такого порядка, при котором избирателями могли быть только люди, платившіе извстную сумму налогов. Позже стали говорить о том, чтобы присоединить к этим избирателям еще и людей «способнйших»: это было требованіе разорившейся части буржуазіи. Но все это не могло долго тянуться: раз только государственная власть становилась предметом обсужденія, она уже теряла часть своей силы; т, которые раньше не участвовали в выбор правителей, начинали также требовать права голоса в этом вопрос.

Буржуазія боялась народа и не соглашалась ни на какія уступки; власть была в ея руках и ей хотлось ее сохранить. Чтобы добиться всеобщаго избирательнаго права, рабочим пришлось прибгнуть к революціи. Но т буржуа, которым они при этом дали в руки власть, прежде всего поспшили урзать по возможности пріобртенныя народом права, с цлью как-нибудь обуздать это чудовище, которое, как им казалось, вот-вот поглотит их. Лишь долгое время спустя, лишь увидав на практик, как функціонирует это новое право, они поняли, что оно не грозит никакой опасностью их привиллегированному положенію, что оно – не больше как инструмент, на котором нужно только умть играть, и что этот знаменитый орган рабочих требованій, который рабочіе уже считали своим достояніем, (вдь они купили его цною своей крови!) есть в сущности лишь усовершенствованное орудіе господства, порабощающее людей, которые им пользуются, в то время как сами они, наоборот, думают, что освобождаются.

Что такое в самом дл всеобщее избирательное право, как не право управляемаго выбирать того человка, который будет им управлять, право выбирать ту розгу, которая будет его счь? Избиратель свободен... в выбор себ господина, но он не имет права не хотть никакого господина, потому что иначе им будет править тот, кого выберут его сосди. В тот момент, когда он упустил в урну свой избирательный бюллетень, он подписал свое отреченіе: он должен теперь подчиняться всм капризам избранных им правителей; они будут создавать законы, будут прилагать их к нему, а если он будет противиться – посадят его в тюрьму.

Мы не имем намренія ни критиковать здсь систему всеобщаго избирательнаго права, ни разсматривать вс т поправки, которыя стремятся в нее внести с цлью заставить выборных исполнять свои общанія и таким образом оградить избирателя от их капризов и дать ему возможность свободно проявлять свою верховную власть. Это завело бы нас слишком далеко, да кром того и не имло бы для нас значенія, потому что мы хотим показать, что ни власти большинства, ни власти «божественнаго права» существовать не должно и что вообще личность не должна подчиняться никакому другому закону кром своей собственной воли. Кром того, если мы разберем механизм правленія большинства, то увидим, что нами в сущности управляет даже не большинство, а самое ничтожное меньшинство, взятое из состава другого меньшинства, которое, в свою очередь, есть опять таки меньшинство всей управляемой массы.

Во-первых, права принимать участіе в голосованіи лишены, совершенно произвольно, женщины и дти, которыя однако подчиняются законам, как и вс. Если, кром того, мы вычтем всх тх, кто по тм или другим причинам не пользуется этим «правом», то у нас останется меньшинство, которое совершенно произвольно считается единственно способным выбирать правителей для всх.