Читаем Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств полностью

Согласно тексту оригинала, строках 13-14 Quarto 1609 года издателя Томаса Торпа, повествующий бард огласил нарратив, связывающий его с адресатом: «You are so strongly in my purpose bred / That all the world besides me thinks you're dead», «Вы так настоятельны в моей цели порождённой / Что весь мир, к тому же, мне кажется, что мёртв». Исправление Малоуна, гласящее «they are dead», «они мертвы», заимствовано у Керригана «они мертвы» (Penguin text, 1986); Ингрэм и Редпат читаются «they are dead», «они мертвы» с выделением между «они» и «являются»; Кэтрин Данкан-Джонс (Katherine Duncan-Jones) об издании Arden 1997 года читаем: «me thinks you're dead», а Колин Барроу (Нью-Оксфорд, 2002): «me thinks y'are dead». На самом деле никакого научного консенсуса не было достигнуто, но более поздние редакторы, очень похоже, все-таки отдали предпочтение тексту 1609 года. В комментарии Барроу отмечалось, следующее: «This almost solipsistic reading of the couplet is contentious, though warranted by a poem in which the poet has sunk himself into a profound abysm of neglect of others' opinions», «Такое почти солипсистическое прочтение двустишия спорно, хотя и оправдано стихотворением, в котором поэт погрузился в глубокую пропасть пренебрежения мнением других».

(Burrow, Colin, ed. (2002). «The Complete Sonnets and Poems. The Oxford Shakespeare». Oxford: Oxford University Press. ISBN: 978-0192819338. OCLC 48532938).

(Примечание от автора эссе. Апеллируя на комментарии критика Колина Барроу: «This almost solipsistic reading of the couplet is contentious, though warranted by a poem in which the poet has sunk himself into a profound abysm of neglect of others' opinions», «Такое почти солипсистическое прочтение двустишия спорно, хотя и оправдано стихотворением, в котором поэт погрузился в глубокую пропасть пренебрежения мнением других», отражающие неискреннюю точку зрения «акулы» от академической науки из Оксфорда.

При внимательном прочтении сонета 112 обнаруживается значительная доля коварного лукавства и подтасовки в словах «the poet has sunk himself into a profound abysm of neglect of others' opinions», «поэт погрузился в глубокую пропасть пренебрежения мнением других». Утверждение поэта о том, он вынужден при написании пьесы полагаться на мнение только юноши, а не кого-либо другого, лишь подтверждает тот факт, что он был проверенным экспертом и знатоком в драматургии в неоднократной помощи при написании пьес. Именно, на его мнение при написании очередной пьесы мог опереться поэт с полной уверенностью в безошибочности его верного суждения, как специалиста-эксперта.

Примерную аналогию можно привести в качестве примера из лечебной практики: где при выявлении и лечении заболевания невыясненной этиологии необходим безошибочный диагноз специалиста соответствующего профиля. Множественность версий диагнозов может привести к фатальной кончине из-за неправильного лечения пациента при отсутствии единственно верного диагноза).

Семантический анализ сонета 112.

Сонет 112 не случайно вызывал повышенный интерес у современных критиков и исследователей, прежде всего их очаровывало богатство словарного запаса сонета. В тоже время, согласно их мнениям, строки в сонете 112, оставались «недописанными» и поэтому удобной для некоторых исследователей логике, — не совсем «непонятными». Что по вполне понятной причине, предоставляло каждому из критиков право смело выдвигать свою версию пусть даже не совсем правдоподобную, но индивидуальную, которая с того момента становилась «маркером», отмечающим неоценимый вклад каждого критика в данную исследовательскую работу.

Парадокс заключался в том, что решение «Шекспировского вопроса» не входило в реально планируемые планы для реализации в ближайшее время представителями от академической науки, поэтому «зависшее состояние», лишь очередной раз предоставляло интригу для создания последующего информационного повода для самоаганжирования в глазах общественного мнения.

Несмотря на это, несколько поколений исследователей написало и защитило научные диссертации на тему сонетов Шекспира, а сама тематика в рамках «альма-матер» вспоминалась к юбилеям гения драматургии, и представлялась во «внутреннем» горизонте событий в виде ординарной рутинной «обязаловки» навязываемой руководством «альма-матер».

Но в одной из научных дискуссий появился критик, который нашёл определённое тематическое сходство шекспировского сонета 112 с произведением Майкла Дрейтона «Идея», сонет 47, поэтому любезно предлагаю его перевод для ознакомления и сопоставления читателем:

— Confer!

________________

________________

Original text by Michael Drayton «Idea» Sonnet XLVII

(The Project Gutenberg. Elizabethan Sonnet Cycles. Idea, by Michael Drayton;

Fidessa, by Bartholomew Griffin; Chloris, by William Smith. Editor: Martha Foote Crow).

XLVII

In pride of wit when high desire of fame

Gave life and courage to my labouring pen,

And first the sound and virtue of my name

Won grace and credit in the ears of men;

With those the thronged theatres that press

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии