Убийства в Чумном дворе

– Затем я явственно услышал два шага прямо за спиной, у меня довольно хороший слух, и кажется, больше никто этого не отметил, пока… Пока внезапно я не почувствовал, как Мэрион напряглась и сжала мою руку. Признаюсь, у меня сердце в пятки ушло. Я почувствовал, как она протянула ко мне другую руку, и она вся задрожала… Только потом я узнал, что произошло, и прикоснулся к ней. Тебе лучше самой сказать ему, Мэрион.

Хотя молодая женщина пыталась сохранить прежнее самообладание, но пережитый страх снова овладел ею. Фонарь стоял у ее ног, отбрасывая блики света на бледное, прекрасное, измученное лицо. Она медленно подняла глаза.

– Это была рукоятка ножа, – сказала Мэрион. – Я почувствовала ее сзади на своей шее…

Глава двенадцатая

Последняя свеча на рабочем столе догорела, превратившись в лужицу жира. Слабый сероватый свет проникал в коридор за дверью, но тени на кухне были по-прежнему густыми, и фонарь горел в их центре, освещая усталое лицо Мэрион Латимер. Это была кульминация ночных ужасов перед тем, как они поблекли при крике петухов. Я оглянулся на Мастерса и на Макдоннелла, почти невидимого в дальнем углу. Но, как ни странно, я представил себе степенную комнату с солидной правительственной мягкой мебелью над Уайтхоллом, и сидящего посреди нее толстого мужчину, закинувшего ноги на длинный письменный стол и читающего дешевую новеллу. Я не был в этой комнате с 1922 года…

– Видите ли, – осторожно произнесла Мэрион после паузы, – мысль о том, что кто-то из нас вот так бродит, была… была гораздо ужасней всех прочих.

Мастерс выдохнул:

– Откуда вы узнали, что это рукоятка ножа, мисс?

– По ощущению это был конец рукоятки, а затем скользнувшая по шее сама рукоять вместе с перекрестием. Могу поклясться в этом. Видите ли, владелец ножа, должно быть, держал его за лезвие.

– Как будто человек, державший его, пытался дотронуться до вас?

– О нет. Нет, я так не думаю. Он сразу же отскочил назад, если вы понимаете, что я имею в виду. Скорее, кто-то пошел в темноте не в ту сторону и случайно задел меня. Как бы то ни было, именно после этого – может быть, через минуту, хотя ужасно трудно сказать наверняка, – раздались шаги, которые я совершенно явно слышала. Казалось, они доносились откуда-то с середины комнаты.

– Вы тоже слышали? – спросил Мастерс у Холлидея.

– Да.

– А потом?..

– Потом скрипнула дверь. По полу потянуло сквозняком… Черт возьми, – с беспокойством сказал Холлидей, – конечно, все должны были это почувствовать! Этого нельзя было не заметить.

– Похоже, что так, верно? Стало быть, через сколько минут после этого, сэр, вы услышали звон колокола.

– Мы с Мэрион сравнили свои впечатления на сей счет. По ее оценкам, примерно через десять минут, но я бы сказал, что почти через двадцать.

– Вы слышали, чтобы кто-нибудь возвращался?

Сигарета Холлидея жгла ему пальцы; он взглянул на нее так, словно никогда раньше не видел, и бросил окурок. Его глаза были пустыми.

– Не хотелось бы клясться в чем-то большем, инспектор. Но я должен сказать, что совершенно ясно слышал, как кто-то садился. Это было до того, как раздался звонок, но я не помню, когда именно. В любом случае все это лишь догадки…

– Когда звякнул колокол, все сидели на своих местах?

– Не могу вам сказать, инспектор. Все бросились к двери, и то ли Мэрион, то ли тетушка Энн закричали…

– Это была не я, – сказала Мэрион.

Мастерс медленно переводил взгляд с одного на другую.

– Дверь в ту комнату, – сказал он, – была закрыта, пока вы проводили свой сеанс. Я сам это видел. Когда звякнул колокол и все вскочили, она была открыта или закрыта?

– Я не знаю. Тед первым оказался у двери, потому что только у него был фонарик. Мы с Мэрион бросились следом – он включил свой фонарь, и мы готовы были бежать куда угодно, где был свет. Возникла такая суматоха, что я ничего не помню. За исключением того, что Физертон чиркнул спичкой, чтобы зажечь свечи, и крикнул «Подождите меня!» или что-то подобное. Тогда, я думаю, мы все поняли бессмысленность попытки выскочить в эту дверь – я не знаю, кто из нас поднял эту суету, но мы вели себя как овцы, следующие за вожаком. Так что… – Он махнул рукой. – Послушайте, инспектор, не много ли мы рассказали для одного вечера? Мэрион смертельно устала…

– Да, – сказал Мастерс, – да. Вы можете идти. – Внезапно он поднял голову. – Подождите немного. Молодой Латимер! У него единственного был фонарик? Ваш был сломан, затем мистер Блейк отдал вам свой, когда мы услышали, как мисс Латимер зовет вас в коридоре?..

Холлидей мгновение смотрел на него, а затем рассмеялся:

– Все еще подозреваете меня, инспектор? Что ж, вы правы. Но так уж получилось, что я совершенно чист в истории с фонариками. Я отдал его Теду по его просьбе. Вам лучше спросить его….Что ж, спокойной ночи.

Он на мгновение замер и затем подошел ко мне, протягивая руку:

– Спокойной ночи, Блейк. Мне жаль, что я втянул тебя в эту историю. Но видишь ли, я не знал…