Твой любимый фамильяр

— А придётся. Придётся взять в расчёт и объяснить, какого дракона это умирающее создание делало в вашей спальне, господин Торн, — железным тоном нажала Анни на обращение к министру, сдерживая порыв сейчас же схватить каминную кочергу. На его лисьем лице мелькнул страх, но тут же сменился шумным возмущением:

— Да как вы смеете… фамильяр! — брызжа слюной, фыркнул он презрительно, будто ругательство: — Шнырять по чужому дому! Приносить… это. Что бы оно ни было, я к этому не имею никакого отношения! — в последней фразе уже была очевидная попытка оправдаться, что равносильно признанию вины.

Не слушая этих визгов, Элай стремительно подошёл к Аннабель и хмуро взглянул внутрь шкатулки. В обсидиановых глазах вспыхнули знакомые искры, а когда он осторожно отодвинул пальцем край скрывающей тело Пятой ткани и оголил практически до кости обугленное бедро, искры превратились в пламя ярости. Но впервые эту копоть не хотелось у него забрать. Он должен ощутить то, что сейчас сжирало её саму.

— У меня для вас дерьмовые новости, господин Торн, — повернул к нему голову Элай, и тоном его можно было резать сталь. Подняв руку, он слабо повёл пальцами, между которыми взвилась огненная змейка: — Вы арестованы по шестьдесят девятой статье кодекса магических ассоциаций за жестокое обращение с фамильяром, — щелчок, и змейка стрелой рванула к запястьям Торна, окутывая их в подобие верёвки. Второй щелчок отправил на ноги Хайдена новую огненную верёвку, и тот рухнул на ковёр у собственного камина, бросая на Аннабель и Элая дикий затравленный взгляд хорька.

— Щенок… Глупый щенок. Она не мой фамильяр, ты не найдёшь у неё клейма. Не привяжешь ко мне. А твоя шестьдесят девятая — это смех, который мне не будет стоить и сотой доли моего состояния, — шипел он вполне логичные вещи, не делая попытки вырваться из пут и лишь сдавленно ухмыляясь своей безнаказанности: — Не показывай всем своего слабоумия, мальчик. Тебе ещё править целым домом.

Элай смотрел на него долгие несколько секунд. Соображал. Аннабель же хотелось лишь одного — плюнуть мрази в лицо за то, что он сотворил с живым созданием. И кажется, связь между ней и Элаем действительно стала чем-то абсолютно объединяющим их в один комок желаний. Два широких шага, и наследник присел перед Хайденом, ловя его взгляд. Только Анни чувствовала, как грелся от тяжёлого дыхания воздух, и как сильно вихрем жгла вены их обоюдная ярость.

— А плевать, — усмехнулся Элай краешком губ, и это напускное спокойствие способно было испугать куда больше, чем любая угроза. — Ты задержан, и ты мой до выяснения всех обстоятельств, в том числе о пропаже Рамины Делавер, вполне себе мага с правами человека, а не скота. Кстати, стоит сходить за её братом. Он наверняка очень хочет сунуть свою железную руку в твои кишки и проверить их содержимое, — неожиданный размах, и в челюсть Хайдена прилетел удар кулака, грубый и совершенно не магический. Зато заставивший тихо охнуть от боли, на что Элай удовлетворённо кивнул: — Ты мой, мразь. На все ближайшие часы. И тебе они покажутся пиздецки долгими, если ты не начнёшь говорить.

Часть 11. Правда

Много в чём можно было упрекнуть Элая, но умения быстро оценивать ситуацию и действовать у него было не отнять. На всё ушли минуты, не больше. Перенести Анни вместе с истерзанной эйфири к себе домой, помочь уложить бедолагу в постель и вручить все банки со снадобьями, какие есть в наличии, в надежде облегчить состояние жертвы. Доверив этот вопрос ей, он вернулся за связанным любимыми огненными змейками Хайденом и перенёс его в свой ритуальный зал. Немного подумав, с трудом сдерживая злость во взгляде на министра, Элай обмотал его шею заговорённой верёвкой, блокирующей магию, и с ухмылкой привязал её конец к вдолбленному в одну из массивных колонн железному кольцу. Ерундовые на первый взгляд оковы, только из-за них не выйдет ни спалить верёвку, ни сбежать. Всё это время министр мрачно молчал, не пытаясь оказывать сопротивления, и только криво фыркал на раздражённые, дёрганые движения Элая.

Последним делом стало перемещение в корпус тета-пять. Под предлогом срочности он вытащил Калеба с занятий по тактической подготовке, на ходу объясняя ему суть происходящего. Теперь тот стоял в подвале, с тихим сомнением взирая на сидящего на полу Торна, хмуря брови и сложив руки на груди.

— Ты уверен, что за допрос этой жопы нам с тобой не придётся отвечать головами? — задал Калеб логичный вопрос, хищно разминая сустав стального протеза. По сурово поджатым губам было ясно, что он тоже не против выдрать у Торна кишки, только по своим причинам.