Туннель

Дело Аллана перешло в Верховный суд. И через три долгих месяца процесс был пересмотрен в последний раз. Дело приняло серьезный оборот: для Аллана это был вопрос жизни и смерти.

Финансовый кризис между тем ослабевал. Торговля, транспорт, промышленность снова оживились. Фанатическая ненависть к туннелю в массах ослабела. По многим признакам можно было догадаться, что кто-то старается уладить дело Аллана. Уверяли, будто это делает Этель Ллойд… В газетах стали появляться более благоприятные статьи. Состав присяжных изменился…

Вид Аллана поразил всех, когда он предстал перед Верховным судом. Цвет лица у него был землисто-желтый. На лбу появились глубокие морщины, которые не исчезали, даже когда он говорил. Виски поседели, и он сильно исхудал. Блеск его глаз потух. Иногда он казался безучастным ко всему…

Волнения последних месяцев и судебные процессы не могли его сразить, и только заключение в тюрьме надломило его здоровье. Такой человек, как Аллан, оторванный от жизни и деятельности, должен был погибнуть, как машина, оставшаяся без движения. Он стал беспокоен, плохо спал. Его терзали страшные сны, и по утрам он вставал совсем разбитый. Туннель преследовал его своими ужасами. То он видел, что в штольню врывается океан, и тысячи людей уносятся водой к устью туннеля… Туннель всасывает в себя, как водоворот, решительно всё, поглощает машинные здания, дома… Туннельный город скользит в бездну, и даже Нью-Йорк начинает склоняться и падает туда же… То ему снилось, что Нью-Йорк ярко пылает, а он бежит по крышам разрушающегося города. Порою он видел Вульфа, разрезанного на три части, и каждая из этих частей была жива и умоляла его о пощаде…

Верховный суд оправдал Аллана. Приговор был встречен всеобщим ликованием. Этель Ллойд махала носовым платком, точно флагом. Аллана пришлось отвести под конвоем к его автомобилю, так как, пожалуй, его разорвали бы на части, чтобы оставить что-нибудь себе на память. Толпа опять кричала:

– Мак Аллан! Мак Аллан!..

Ветер подул в другом направлении…

Но у Аллана была лишь одна мысль, которую он хотел осуществить с последним остатком энергии: не видеть людей, найти место, где он был бы в полном одиночестве.

Он уехал в «город Мака»…

Часть шестая

1

Туннель был мертв…

Шаги гулко раздавались в опустевших штольнях, а человеческий голос звучал точно в погребе. На станциях тихо и равномерно, день и ночь, жужжали машины, работавшие под управлением молчаливых и угрюмых инженеров. Изредка отдельные поезда пробегали по туннелю туда и обратно. Только в пещере субмариниума рабочие компании Refining and Smelting всё еще производили раскопки. Туннельный город опустел, покрылся пылью, точно вымер. Воздух, который раньше звенел от грохота бесчисленных поездов и стука машин, был тих, и земля не дрожала больше. В гавани стояли ряды мертвых пароходов… Машинные помещения, сверкавшие раньше огнями, точно волшебные дворцы, были темны и безжизненны, словно развалины. Маяк в гавани погас…

Аллан поселился на пятом этаже здания центральной конторы. Его окна выходили в беспредельное пространство, покрытое рельсами, теперь ненужными и запыленными. В первые недели своего пребывания в городе Аллан не выходил из дому. Затем провел несколько недель в штольнях. Он ни с кем не виделся, кроме Штрома. Друзей у него не было в «городе Мака». Гобби давно покинул свою виллу. Он бросил свою профессию и купил ферму в Мэне. В ноябре Аллан три часа беседовал с Ллойдом, и беседа эта разрушила его последние надежды. Огорченный и обескураженный, Аллан в тот же день выехал в море на пароходе синдиката. Он посетил океанские и европейские станции, и в газетах были напечатаны краткие заметки об этом. Но никто их не читал. Мак Аллан умер для всех, как и туннель. Новые имена заблистали над миром…

Когда Аллан вернулся весной в Туннельный город, о нем уже никто не вспоминал. Кроме Этель Ллойд…

Этель прождала несколько недель визита Аллана к старому Ллойду. Но так как Аллан не давал о себе знать, то она написала ему коротенькую дружескую записку: она случайно узнала, что он опять здесь. Они с отцом будут очень рады, если Аллан навестит их. Тысяча приветов…

Но Аллан не ответил.

Этель была удивлена и оскорблена.

Она вызвала тогда к себе лучшего сыщика в Нью-Йорке и поручила ему собрать немедленно сведения об Аллане. На следующий же день сыщик сообщил ей: Аллан работает все дни в туннеле. Между 7 и 12 часами ночи он возвращается домой. Живет полнейшим отшельником, и никто не был у него после его возвращения. Попасть к нему можно только через Штрома, но Штром неумолим, как тюремный сторож…