Туннель

Внезапно в комнату ворвалось облако дыма, и вместе с дымом появился офицер пожарной команды в белой каске на голове. Он закашлялся и крикнул:

– Меня прислал Келлей! Через пять минут уже нельзя будет выбраться на крышу, мистер Аллан!

– Мне только и надо пять минут! – отвечал Аллан, продолжая собирать бумаги.

В этот момент они услыхали щелканье фотографического аппарата и, обернувшись, увидали фотографа, который только что снял Аллана.

Офицер в белой каске отступил в изумлении.

– Как вы сюда попали? – спросил он возмущенно.

Фотограф снял и офицера.

– Я лез за вами, – ответил он.

Аллан не мог удержаться от смеха, несмотря на свое подавленное состояние.

– Запирай, Леон! – сказал он. – Теперь идем!

И, не бросив больше ни одного взгляда на свой рабочий кабинет, Аллан прошел в дверь.

Коридор был наполнен едким черным дымом. Медлить нельзя было ни минуты. Постоянно перекликаясь, они кое-как пробрались по узкой железной лестнице на крышу, с трех сторон которой дым поднимался стеной и заслонял вид.

Они достигли крыши как раз в тот момент, когда рухнул стеклянный купол и посреди крыши разверзся кратер, выбрасывавший дым, искры, огонь, клочья горящей бумаги. Зрелище было такое страшное, что Леон начал громко стонать…

А фотограф исчез. Он сфотографировал кратер, а затем стал фотографировать улицы Нью-Йорка внизу и группу людей на крыше. Он так увлекся своей работой, что офицер вынужден был схватить его за шиворот и потащить к лестнице.

– Stop you fool, boy![45] – крикнул взбешенный офицер.

– Что вы сказали? Как вы смеете? – отвечал оскорбленный фотограф. – Вы за это мне заплатите! Я могу снимать здесь сколько мне угодно. Вы не имеете права!..

– Now shut up and go on![46] – крикнул офицер.

– Что вы сказали? Shut up![47] Вы за это поплатитесь! Мое имя Гаррисон, из газеты «Геральд». Вы еще услышите обо мне…

– Джентльмены, есть у вас перчатки? Иначе ваши руки пристанут к железным перилам, – сказал офицер.

Он приказал фотографу спускаться первым. Но фотограф хотел сделать снимок спускавшихся с крыши и запротестовал.

– Вперед! – сказал Аллан. – Слезайте скорей! Не делайте глупостей!

Фотограф повесил аппарат через плечо и начал спускаться.

– Вы один имеете право прогнать меня с вашей крыши, мистер Аллан! – отвечал он оскорбленным тоном, медленно спускаясь по лестнице. Когда сверху можно было видеть только его голову, он прибавил:

– Очень жаль, что вы называете это глупостями. От вас я этого не ожидал…

После фотографа спустился Леон, со страхом смотревший вниз. За ним последовал Штром, потом Аллан и, наконец, офицер.

Им надо было спуститься по лестнице на восемь этажей. Дым здесь был не так густ, но дальше, внизу, лестница была покрыта толстым слоем льда, и на ступенях едва можно было держаться. К довершению всего струя воды постоянно поливала спускавшихся и тотчас же, замерзая, покрывала их лица и платья кристаллами льда.

Крыши и окна соседних домов были усеяны любопытными, наблюдавшими за спуском людей с крыши горящего здания. Спуск казался, впрочем, издали опаснее, чем это было на самом деле…

На крыше соседнего дома, куда они благополучно спустились, их уже ожидал фотограф, который тотчас пустил в дело свой аппарат.

Крыша своим видом напоминала глетчер. Когда Аллан спустился, то увидел, что к нему приближается маленькая ледяная гора. Этот живой ледник оказался начальником пожарной команды Келлеем. Между двумя старыми друзьями произошел следующий диалог, который в тот же вечер был воспроизведем всеми газетами.

Келлей: I am glad. I got you down, Mac![48]

Аллан: Thanks, Bill![49]

12

Во время этого гигантского пожара, одного из величайших пожаров в Нью-Йорке, погибло, к немалому изумлению всех, лишь шесть человек. Слуга в зале касс Джошуа Джильмор, кассир Рейхгардт и управляющий кассами Вебстер были застигнуты пожаром в стальной камере. Железные решетки были перепилены, и Рейхгардт и Вебстер спаслись. Когда же хотели вытащить Джильмора, то на него обрушилась лавина мусора и льда. Джильмор примерз к решетке. Архитекторы Капелли и О’Бриен спрыгнули с пятнадцатого этажа и разбились насмерть. Пожарный Ривет, к ногам которого они свалились, умер от нервного потрясения через три дня. Пожарный командир Дей был увлечен вниз рухнувшим полом третьего этажа и засыпан обломками. Юный грум, китаец Син, был найден мертвым в глыбе льда. Когда эту глыбу раскололи, то обнаружили в ней пятнадцатилетнего китайца в голубом фраке и фуражке с буквами «А. Т. S.» (Атлантический туннельный синдикат).

Героем держался машинист Джим Бутлер. Он проник в горящее здание и погасил восемь топившихся паровых котлов, в то время как кругом него бушевал огонь. Таким образом он предупредил взрыв котлов, который мог бы вызвать еще более роковые последствия. Он исполнил свой долг и не требовал никакой награды, но, разумеется, не был настолько богат, чтобы отказаться от предложения одного антрепренера, который за две тысячи долларов в месяц возил его по всей Америке, и Джим выступал во всех мюзик-холлах, распевая каждый вечер в течение трех месяцев свою маленькую песенку: