Туннель

Ярость вдруг ослабевала, пробуждалось опять чувство товарищества…

– Сюда!.. Здесь путь свободен!.. Здесь можно пройти. Вправо от вагонов!..

Через три часа после катастрофы те, кто шел впереди, выбрались наконец из разрушенной деревянной штольни в параллельную. Но и здесь освещение было повреждено. Полная ночь. Раздались крики ярости. Ни поезда, ни ламп! Работавшие здесь люди давно бежали, все поезда ушли…

Дым начал проникать и сюда, и тогда снова началось безумное бегство. Многие выбившиеся из сил падали на землю в отчаянии.

– Нет смысла напрягать силы! – кричали они. – Мы не в состоянии пробежать четыреста километров!..

– Что ж нам делать?..

– Ждать, пока за нами явится кто-нибудь!

– Явится! Кто придет к нам?

– Мы голодны!

– Где склады?

– Где запасные лампы?

– Да где мы?

– Мак…

– Да, подожди, Мак!

И вдруг проснулось чувство мести.

– Подожди, Мак! Дай только нам выбраться отсюда!..

Но дым догонял, и это заставляло возобновить бегство, пока снова не подкосились ноги.

– Алло!.. Тут станция!

Станция была темна и покинута. Машины стояли. В панике всё было разрушено. Люди бросились на станцию. Там должны находиться запечатанные ящики с припасами, которые надо только раскрыть. В темноте раздался треск разламываемых крышек. В сущности, никто еще не ощущал голода, так как ужас прогнал его. Однако все, как волки, набросились на пищевые продукты. Набивали карманы. Совершенно обезумев от ужаса и прилива ярости, рассыпали мешки с сухарями и сушеным мясом, разбивали бутылки!..

– Тут лампы! – раздались голоса.

Это были запасные лампочки на случай несчастья, с сухими элементами, которые надо было только включить.

– Стой! Стреляю! Не трогать!

– Почему нельзя?

– Может произойти взрыв…

Этого было достаточно, чтобы заставить всех замереть от ужаса. Но появился дым, и снова началось бегство.

Вдруг раздались крики и выстрелы. Свет!..

Все бросились через поперечную галерею в параллельную штольню и увидали издали кучку людей, сражавшихся за место в вагоне. Кулаки, ножи, револьверы – всё было пущено в ход!..

Поезд тронулся. Оставшиеся падали в отчаянии на землю и кричали:

– Подожди, Мак! Подожди, пока мы выйдем отсюда!..

3

Паника охватила туннель. Тридцать тысяч человек бежали по штольням. Рабочие в неповрежденных штольнях тотчас же побросали работу, как только услы шали отдаленный грохот взрыва.

– Море идет! – закричали они и пустились бежать. Инженеры кулаками и револьверами возвращали их назад. Когда же облако каменной пыли ворвалось в штольни и прибежали рабочие с искаженными от ужаса лицами, никакие угрозы не могли больше удержать людей.

Они бросились к поездам, на которых вывозили камни, чтобы выбраться из туннеля. Но один поезд на обходной, боковой ветке сошел с рельсов, и все остальные десять поездов внезапно задержались.

В это время в параллельные штольни устремились толпы людей. Они останавливали поезда, становясь на рельсы, и кричали. Но поезда уже были переполнены, и из-за мест происходили жестокие битвы.

Паника усиливалась еще и потому, что в действительности никто не знал, что случилось. Знали только, что произошло нечто ужасное. Инженеры пробовали вразумить рабочих, но когда послышались крики «Туннель горит!» и из темных штолен начал ползти дым, то даже и их охватил животный страх.

Все поезда направлялись к выходу; те же, которые въехали в туннель с материалами и рабочими для следующей смены, останавливались вследствие диких криков толпы, бежавшей навстречу, и тотчас же отправлялись обратно.

И поэтому через два часа после катастрофы туннель на пространстве ста километров совершенно опустел. Даже машинисты на внутренних станциях бежали, и машины остановились. Лишь в немногих местах еще оставались наиболее мужественные из инженеров.

Инженер Берман защищал последний поезд.

Поезд этот состоял из десяти вагонов и находился в готовой уже части «чистилища», в двадцати пяти километрах от места катастрофы.

Электрическое освещение было прервано и здесь, но Берман поставил лампочки с аккумуляторами, и они светились сквозь дым.

На этом поезде он хотел вывезти последнюю тысячу человек, оставшуюся в этой части туннеля. В «чистилище» работали три тысячи человек, но две тысячи уже убежали.

Рабочие прибывали группами и бросались к вагонам. Но Берман терпеливо ждал. Он знал, что там, в глубине, еще оставались рабочие, которым надо пройти до поезда три километра.

– Надо ехать! Ехать!

– Мы должны подождать других! – кричал Берман. – У меня шесть патронов в револьвере…

Берман был седой, маленький человек, упорный, с которым шутки были плохи.

Он ходил взад и вперед вдоль поезда и ругал тех, кто угрожающе поднимал к нему кулаки, среди дыма, наполнявшего штольню:

– Не надо делать подлости! Все успеете выехать!..

Берман держал револьвер наготове. (Катастрофа обнаружила, что все инженеры были вооружены револьверами.)