Туннель

Чем больше туннель отнимал у нее Мака, тем упорнее и чаще возвращалась ее мысль к первым прогулкам, разговорам и мелким, но в то же время столь значительным событиям первых месяцев их брачной жизни. У нее в сердце кипела злоба против туннеля. Она ненавидела его за то, что он оказался сильнее ее. Ах, мелкое тщеславие первых дней постройки туннеля давно испарилось! Теперь ей было всё равно, известно ли имя Мака на всех пяти материках или нет! Когда ночью ослепительный свет Туннельного города проникал в ее окна, она ощущала прилив такой ненависти, что закрывала ставни, чтобы ничего не видеть. Иногда она плакала украдкой, плакала от ненависти. Когда она видела, как поезда исчезали в штольнях, она качала головой. Это было безумие! А Мак не понимал этого! Но, несмотря ни на что, она надеялась, что Мак вернется к ней. Туннель даст ему свободу когда-нибудь. Когда пройдет первый поезд…

Однако сколько лет до этого! Мод вздыхала. Терпение! Терпение! Пока нужно жить работой. У нее есть еще дочка, ее любимая Эдит, которая так быстро развивается и уже приглядывается к жизни умными, пытливыми глазками… И Мак бывает теперь дома чаще, чем прежде. У нее есть и Гобби, который заходил к ней почти каждый день и увеселял ее своими шутками и рассказами. Мак иногда приводил к ней гостей, знаменитых людей с громкими именами, настолько громкими, что Мак разрешал им доступ в своей туннель. Мод радовалась каждому такому посещению. Эти знаменитости по большей части были старыми джентльменами, с которыми ей легко было разговаривать. Они изумляли Мод простотой своего обращения и даже застенчивостью.

Однажды Мод посетила дама.

– Мое имя Этель Ллойд, – сказала она и подняла вуаль.

Да, это была Этель! Она покраснела, потому что у нее не было никакого повода к такому визиту. И Мод тоже покраснела, так как она подумала в эту минуту о нахальстве Этель и тотчас же испугалась, что Этель прочитала эту мысль у нее в глазах.

Но Этель быстро овладела собой.

– Я так много читала о школах, устроенных вами, – начала она, – что у меня явилось желание познакомиться с ними.

В манерах Этель было много достоинства и в то же время простоты и задушевности. Она была очень хороша, хотя и не напоминала больше портрета, сделанного пастелью, как это было раньше. Ее нежная, хрупкая красота стала более зрелой. Всё теперь в ней было более ярко: глаза, рот, волосы. Пятнышко на подбородке чуть-чуть увеличилось и немного потемнело, но она уже не прикрывала его пудрой.

Из вежливости Мод должна была лично показать ей всё: больницы, школы, детский сад и скромное помещение женского клуба. Этель нашла всё восхитительным. Однако она умела с тактом расточать свои похвалы, не переходя границ, и в конце концов спросила, не может ли она быть чем-нибудь полезной. Нет? Этель спокойно приняла отказ. Дома она так мило болтала с Эдит, что девочка тотчас почувствовала к ней симпатию.

Мод постаралась преодолеть свою необъяснимую антипатию к Этель, была с нею любезна и даже пригласила ее обедать. Этель телефонировала своему «па» и осталась.

Мак привел к обеду Гобби. Присутствие Гобби придало Этель большую уверенность и развязность, которую она никогда бы не нашла в себе, если бы за столом был только молчаливый и сдержанный Мак. Сперва Мод почувствовала ревность. «Наверное, она явилась сюда ради Мака», – подумала она. Но Мак, к великому удовольствию Мод, выказывал Этель только самую необходимую вежливость. Он смотрел на прекрасную, избалованную Этель такими же равнодушными глазами, как на любую свою стенографистку.

– Библиотека женского клуба, по-видимому, нуждается в книгах, – заметила Этель.

– Она будет пополнена со временем…

– Может быть, вы позволите мне прислать несколько книг? Гобби, помогите мне…

– Пожалуйста, если у вас есть лишние книги, – сказала Мод.

На следующий день Этель прислала около пяти тысяч томов. Мод сердечно поблагодарила ее, но всё же пожалела, что была с нею слишком предупредительна.

После этого визита Этель несколько раз посещала Мод и делала вид, будто очень дружна с нею, и осыпала подарками маленькую Эдит.

Как-то раз она спросила Мака, не может ли она съездить в туннель. Мак с удивлением посмотрел на нее, потому что в первый раз с таким вопросом к нему обратилась дама. Он резко и почти сердито ответил:

– Нет, это невозможно!

Но Этель не обиделась. Она искренно рассмеялась и спросила его, чем она могла так рассердить его.

После этого она стала приезжать реже, и Мод была довольна. Она не могла полюбить Этель. А Мод принадлежала к таким людям, которые могут быть близки лишь с теми, кто внушает им искреннюю симпатию. Поэтому ей было так приятно общество Гобби. Он являлся ежедневно к завтраку или к обеду – всё равно, был или не был Аллан дома. Мод так привыкла к нему, что ей не хватало его даже тогда, когда с нею бывал Мак…

5

– Гобби всегда в чудесном настроении! – часто говорила Мод.

И Аллан отвечал:

– Да, он всегда был веселым малым, Мод! – Аллан улыбался, не подавая вида, что в ее словах он слышит упрек себе.