Цветные рассказы. Том 1

Что мог бы означать этот сон? Она не чувствовала ни страдания, ни сожаления. Скорее – тихую радость. Может быть, где-то действительно жив ее маленький Тёма. В других мирах. Какие-то добрые люди спасли его. Спасли для нее. И они обязательно встретятся. Тёма пришел к ней во сне… Знает, что мама его ни в чем не виновата. Пришел сказать, чтобы она не волновалась, потому что он простил ее… что любит ее и теперь они обязательно встретятся. Наступит время… Она сможет обнять сына, прижать к себе… вдосталь наплакаться. Вся ее боль, все страдания… и страдания ее малыша, и страдания мужа Артема… всё выплачет она этими своими слезами. И тогда ее беспокойное сердце найдет себе, наконец, тихую гавань и пристанище. Она поняла, для чего пришел маленький Тёма, он пришел, чтобы высказать ей все это.

Марине уже 27. Почти 28. Конечно, не сложилась ее женская судьба. Но ведь 28 – это не 48. Ей все по силам, фортуна еще обратит на нее внимание. Сегодня начинается новая жизнь, совсем новая жизнь.

Вечерело. Лучи заходящего солнца падали на мясистые фикусы, на устрашающие монстеры, на мятые листья гибискуса, на исцарапанный пластиковый экран музыкального автомата. «Утомлённое солнце нежно с морем прощалось». В углу ресторана Домжура, в тени фикусов, монстер и гибискуса, сидела скромно одетая худощавая молодая женщина. Она улыбалась своим мыслям, и в этот момент ее лицо казалось очень интересным и удивительно светлым.

* * *

В обеденный перерыв Леонард Вацлович доехал на метро до Фрунзенской. Прошел вдоль Обводного канала к улице Константина Заслонова. Интересно, что это за выдающаяся такая личность, что в его честь назвали даже улицу в центре города? Фильм, вроде, был такой о партизанах. Вошел во двор здания, построенного, видимо, еще в XIX веке. Почему в Ленинграде говорят «парадная»? Дверь на лестницу распахнута настежь и, к слову сказать, совсем не выглядит парадной. Стены ветхие, штукатурка местами обвалилась, местами осыпалась от старости цветными живописными пятнами. Очень выразительно – прямо Мондриан[37] или Клее[38]. В лестничную шахту встроен лифт, тоже довольно архаичный – начала XX века, видимо.

Леонард – очень худощавый молодой человек, ростом чуть выше среднего, возраст – до тридцати. Друзья называют его Нариком. Плечи широкие, но очень худые, грудь – впалая, тонкая талия, руки, ноги – тоже очень худые. Он в летней рубашке и немного потрепанных бельгийских брюках. Длинные светлые волосы, высокий чистый лоб, широко поставленные огромные глаза… Нарика можно было бы назвать очень интересным, эффектным, если бы не излишняя худоба лица и некоторая синюшность припухлых губ.

Чтобы войти в лифт, надо спуститься на несколько ступенек вниз. Внутри кабины темно. Нашел на ощупь кнопку верхнего этажа. Запели, время от времени вызывающе постукивая и взвизгивая, невидимые направляющие, тросы и еще какие-то неизвестные части и механизмы. Додекафония лифта.

Лифт остановился на один пролет ниже верхнего этажа. У Нарика в руке красная роза. Он подошел к обшарпанной двери и нажал кнопку звонка. За дверью кто-то долго шаркал домашними тапочками, потом задумчиво звякали запоры, цепочка и еще что-то. Наконец, дверь со скрипом открылась. Появилась чистенькая старушка в зеленом бесформенном фланелевом халате с синими цветами. Она не удивилась, увидев Нарика с розой.

– Добрый день, Нарик! Ты сегодня рано, обычно вечером приходишь. Леночки нет. Ты же знаешь, она уже здесь не живет. Почитай уже месяца три. Но ты молодец, отдаю должное твоему постоянству. На тебя, мой друг, можно положиться – каждый день, каждый божий день… а внучка моя замужем теперь. Мужчина видный, серьезный. Ну и с положением.

– Да я все знаю, бабулечка Марья Михайловна. Вы уж передайте цветок от меня Леночке. Елене Витальевне. Она, я знаю, заходит к вам, навещает.

– Так у меня уже накопились… Все розы, да розы, ты же каждый день приходишь. Раньше-то хоть Леночке вручал. А теперь получается, что бабке цветы носишь. Они же вянут, не каждый цветок дождется, не каждый дойдет до своего адресата.

– А вы, бабулечка, аспиринчик в воду положите.

– Ты, милок, тропиночку-то давно к нашему дому протоптал. Сколько уже к нам ходишь, каждый день, почитай каждый день?

– Да уж лет пять будет. Но не каждый день, нет, далеко не каждый… грешный я человек. Болел, было дело. А когда и в отпуск уезжал.

– Грешный. Какой ты грешный, Нарик? Ты золотой… А еще и красавец. На мой взгляд. У вас, нынешних молодых, свое представление… Где у Ленки глаза? Разве сейчас найдешь такую любовь, такую преданность? Только во времена Куприна… Телеграфист Желтков из «Гранатового браслета».