Цицерон. Поцелуй Фортуны

– Представим, Гней Помпей, что кормило огромного корабля окажется в руках случайного человека. Предвижу, что первая же буря управится с кораблём вместе со всем замечательным снаряжением и командой; исчезнет корабль, поглощённый пучиной, или разобьется о скалы.

Он воодушевился:

– Для меня это означает, что если почётные или могущественные должности окажутся в руках какого-нибудь злодея, то жуткие последствия могут сравниться с извержением Этны или губительным наводнением. Рим спасёт только власть знающих и способных к управлению людей, а знания и способности не определяются всенародным голосованием.

Помпей с улыбкой посмотрел на Цицерона. Протянул для рукопожатия руку и доверительно произнёс:

– Вижу, вдвоём нам по пути.

Претор

В Римской республике ежегодно избирались четыре пары преторов, для которых одной из важных обязанностей являлось председательство в судебных заседаниях. Если консул находился за пределами государства, один из преторов на этот период представлял верховную власть. То же самое происходило в областях Италии и провинциях. Объяснение таково: многие законы, сочинённые ещё предками римлян, со временем утратили силу, поэтому в сложных случаях претору приходилось толковать Право. Он предлагал судьям собственную трактовку по рассматриваемому делу, основанную на опыте, интуиции или чаще всего исходя из политической конъюнктуры, но обосновывая «велением доброй совести и справедливости».

Нередко претор становился творцом «именных законов» – эдиктов, определяемых его волей и отношением к рассматриваемому иску. В таких случаях он придавал значение нравственным категориям, позволяющим эдикту иметь авторитет перед старым римским правом с позиций новых правоотношений. Происходила так называемая сентенция – стремление преторов и юристов из его окружения приспособить архаическое Право к существующим в республике отношениям в обществе – товарным, моральным, социальным и политическим. По этим причинам должность претора казалась Цицерону реальной, понятной. Он без промедления выдвинул свою кандидатуру на предстоящие выборы.

Поддержка Гнея Помпея и своего близкого окружения помогли Цицерону без особых затруднений выиграть выборы. Соперниками оказались Марк Антоний и Луций Катилина – оба из патрицианских семей. В предвыборной речи он обрушился на них злой речью, назвав их приверженность к сулланским реформам преступной. На римлян повлияло обвинение в стремлении его конкурентов к государственному перевороту, что являлось самым страшным обвинением. Рассчитанный на это выпад Марка Цицерона уверенно сработал.

Выборы показали признание народом заслуг Цицерона, отсюда, огромный успех. Голосами всех семидесяти центурий Рима его избрали первым из претендентов. Марк Антоний стал вторым претором и коллегой Цицерона по должности. Катилина не прошёл, хотя не сомневался в победе, но глубоко затаил месть Цицерону и всему Риму – это был первый случай в избирательной кампании, когда высокую государственную должность занял незнатный и небогатый человек, Марк Туллий Цицерон. Унижение Катилины позже отозвалось дорого Риму кровью – жертвами, кровью…

После голосования Марк исполнил своё давнее обещание самому себе: заказал ювелиру серебряное блюдо с вырезанными на нём именами «Марк» и «Туллий» с изображением горошины – цицеро. Так он выразил своё отношение к безобидному семейному прозвищу. Блюдо было преподнесено в дар богине Фортуне за покровительство Марка.

* * *

Для Марка Цицерона избрание претором стало свершением честолюбивых желаний, ибо для человека его сословия должность являлась высшей точкой политической карьеры. В обращении к гражданам на Форуме он не забыл упомянуть, что его избрали единодушно. Среди друзей хвалился, что он, выходец из маленького городка, не имел военных отличий, но выдержал соперничество с представителями знатнейших и стариннейших римских фамилий. Для него это была самая подлинная, самая настоящая и безусловная победа.

Вступая в новую должность, Цицерон издал первый эдикт, текст которого занесли на альбумы – выбеленные алабастром доски; их выставили на Форуме и в других публичных местах города. В эдикте претор подтвердил, что предоставит защиту любому римлянину, «сам же не будет защищён в гражданских исках». С этого дня Цицерон двенадцать месяцев исполнял обязанности честно и с беспримерной тщательностью, судил разумно, справедливо и безвозмездно. А римлянам запомнился один почти забавный случай…