Цицерон. Поцелуй Фортуны

– Да, как у Архимеда! Я воспроизвел облик и подобие мира в выпуклой округлости шаров точно, как он поместил Солнце и Луну, чтобы они совершали каждодневные неравные движения и воспроизводили небесные вращения. Великий сиракузец украл у богов тайны гармонии мира, а я позаимствовал у него облик Неба, чтобы понять тайны мироздания!

Цицерону, наблюдавшему за Посидонием, пришлось удивляться, каким образом при несходных движениях во время одного оборота сохранить неодинаковые и различные пути. Ведь когда сфера приводилась в движение, происходило так, что на шаре из бронзы Луна сменяла Солнце в течение стольких же оборотов, во сколько дней она сменяла его на самом небе.

После первой встречи в доме Посидония произошло ещё несколько встреч, пока погода на море позволила Цицерону со спутниками отбыть с гостеприимного Родоса.

Оракул Аполлона

Пребывание в Греции для Цицерона затянулось на два года. Рядом два брата и близкие друзья. Размеренный образ жизни, благотворный климат и чувство безопасности заметно укрепили его здоровье.

На обратном пути с Родоса было время для размышлений. Что ожидает в Риме? Знать бы наперёд, что уготовано судьбой, приоткрыть завесу будущего… Учёные мужи умудряются предсказывать небесные явления. Почему бы не предугадать, что произойдет с человеком завтра или в далёком будущем, исходя из поступков и событий?

Эти мысли привели к решению посетить всегреческое святилище в Дельфах, чтобы получить оракул Аполлона из уст известной прорицательницы Пифии. В отличие от греков, у римлян оракулы не вызывали трепетного почитания, но в его ситуации Марку показалось заманчивым услышать или увидеть нечто странное, необъяснимое. Греческие паломники не каждый день получали оракул – у Пифии бывали «неприёмные» дни. Цицерону повезло…

Он оставил попутчиков в ближайшем селении, нанял одноконную повозку. Вместе с сотней странников, жаждущих встретиться с богом, полдня поднимался по горной дороге к святилищу. Люди шли навстречу с одухотворёнными лицами группами и в одиночку.

У прохода между скал возвышался каменный жертвенник. Здесь паломники оставляли дар-агальму и попадали в Криссейскую долину, откуда начиналась храмовая земля. Цицерон размял уставшие ноги, прошёл к жертвеннику, чтобы оставить горсть сестерциев. Невдалеке рассмотрел паломников у родника, бившего бурной струёй из-под корней огромного дуба. Сняв пропылённые дорожные хламиды, они освежались родниковой водой.

Распознав чужеземца, к Марку подошёл преклонного возраста длинноволосый служитель. Ниспадавший до земли белый хитон и белая повязка на лбу указывали на сан неокора, в обязанности которого быловстречать паломников. Сдержанно поздоровался, узнал, откуда Марк и куда путь держит. Пояснил, что паломники совершают очистительное омовение в источнике, «дарующем необыкновенное вдохновение», без которого нельзя вступать в пределы святилища.

Марк и не думал отказываться от обряда, особенно приятного после дороги. Окунулся, распугав мелких рыбёшек, неведомо откуда взявшихся среди донных травинок и камешков.

У каменной ограды храма к нему приблизился другой жрец. В руках посох, увитый лавровыми ветвями – любимого дерева Аполлона. Повязка из красной шерсти, инфула, говорила о том, что перед Марком был «распорядитель обрядов». Он известил, что встреча с Оракулом состоится завтра, а пока можно будет устроиться в гостевой дом. Предложил показать дорогу.

По пути Марк узнал от жреца, что всеми религиозными и хозяйственными делами в священном городе ведают пять иеродулов, каждый занят своими обязанностями: вместе вершат суд над преступниками, повинными в асебии – святотатстве.

На следующий день Марк вместе с паломниками принял участие в жертвоприношении, после чего проследовал «в святая святых» – место нахождения Пифии…

По легенде, когда ещё не было святилища, пастух в здешних горах искал сбежавшую козу. Беглянка нашлась у расщелины в скале, откуда шёл запах… гниющего мяса, и коза была в странном возбуждении. Поползли слухи, будто Аполлон сражался здесь с чудовищным змеем Пифоном, которого убил и закопал глубоко под землёй. Вот причина тех дурманящих испарений из расщелины.

Марк оказался в полутёмном помещении, на полу повсюду расставлены плошки с тлеющими листьями лавра. Резкий запах сразу вызвал лёгкое головокружение.

Вглядевшись в дальний угол, рассмотрел плотный занавес, за которым, вернее всего, «на высоком бронзовом треножнике восседала Пифия, вдыхая смрадный дух, истекающий из щели в скале».

В глубокой тишине, нарушаемой слабым потрескиванием пламени в чашах, раздался негромкий голос жреца. Он обращался непосредственно к внезапно оробевшему Марку:

– Спрашивай, чего хочешь ты от нашего любимого бога?

– Что ожидает меня в Риме?