Целительница Цзюнь

– Я чувствую, что что-то не так.

Пройдя вместе с ним немалые расстояния, управляющий Гао прекрасно понимал, что значат его слова.

– Молодой господин Цзю, но по этой дороге нам придется пойти, здесь не получится никуда свернуть, – бессильно произнес управляющий Гао.

Чжу Цзань посмотрел вперед и на мгновение нахмурился.

– Сколько же врагов вы успели нажить? – спросил он. – Почему мы всю дорогу так осторожничаем? Я из-за этого работаю себе в убыток.

«Мы и правда всю дорогу осторожничаем, однако вы, достопочтенный, даже траву с деревьями принимаете за врага и делаете много шуму из ничего», – подумал управляющий Гао.

Что же касалось интуиции Чжу Цзаня, до сих пор не произошло ничего необычного.

Снова наступила тишина.

Для Чжу Цзаня вовсе не имело значения, насколько неловкая сложилась ситуация. Он с легкостью мог продолжить разговор.

– Ладно, ладно! – махнул он рукой. – Раз не можем обойти, значит, пойдем здесь. Кто бы там нас ни поджидал, просто убьем его. Такой уж я самоотверженный человек!

Так почему ты не сказал абсолютно то же самое во все прошлые разы?!

Лишь из-за того, что мы не можем пойти в обход, ты решил просто кого-то убить?

И это называется самоотверженностью?

Разве самоотверженные люди именно так и поступают?

Управляющий Гао оказался сбит с толку.

– Это чушь собачья, а не самоотверженность! Ну что за глупость? – сказал Чжу Цзань. – К чему рисковать? Ради показухи? Смелость заключается не в том, чтобы храбро умереть. Она заключается в том, чтобы жить и уметь выжить в кровавой схватке!

Глупость? Смелость заключается не в том, чтобы храбро умереть, а в том, чтобы жить?

Сидя в повозке, Цзюлин кое о чем задумалась. Когда она узнала всю правду, ей не следовало идти на верную смерть и мчаться во дворец, чтобы убить императора. Лучше бы просто вынесла все унижения и невзгоды и ожидала подходящего момента для мести.

Она понятия не имела, как могла бы это сделать.

Неважно, притворялась Цзюлин или нет, император все знал. Что же касалось его самого, он определенно точил зуб на ее брата и сестру.

Возможно, иной способ и был, однако принцесса Цзюлин уже умерла. Не имело смысла размышлять о том, что случилось бы, останься она жива. Сейчас ей следовало думать только об одном: что она способна сделать, будучи Цзюнь Цзюлин?

– Повторю. – Чжу Цзань приподнял брови. – Почему я должен рисковать своей жизнью, если могу пойти в обход? Вы дали мне десять тысяч таэлей и думали, что купили мою жизнь? И кто тут еще глупый?

«Я глупый, – подумал про себя управляющий Гао. – Ты абсолютно прав».

Он посмотрел на Цзюнь Цзюлин.

– Делайте, как говорит молодой господин Цзю, – велела она.

Она всю дорогу только и делала, что повторяла это.

Управляющий Гао кивнул.

– Идем, идем! Спереди и сзади, строимся! – громко крикнул он и поскакал вперед. – Пора переправиться через это ущелье.

– Пора переправиться через это ущелье! – в унисон закричал отряд. Друг за другом они шумно скрылись в долине, сопровождаемые эхом собственных криков. Они делали так для того, чтобы расчистить путь и продемонстрировать свое численное превосходство – на случай, если горные разбойники поджидают их там: пусть те десять раз подумают, прежде чем вступить в схватку.

Чжу Цзань не стал садиться на свою лошадь, снова забрался на повозку и без особого интереса стал крутить в руках меч.

На его лошади также висел арбалет, прикрытый тканью.

Арбалет – оружие, которое контролировалось государством. Простые люди не могли его заполучить.

– Что-то мне кажется, я продешевил, – произнес Чжу Цзань. – Слишком мало я за это получил.

– Из-за арбалета? – уточнила Цзюлин.

– Ага! Вы даже его смогли достать. Это показывает, насколько вы сильны. Если вы вынуждены делать ноги с таким оружием, насколько же ужасен ваш противник? – поинтересовался Чжу Цзань.

– Мы никуда не убегаем, – немного подумав, ответила Цзюлин.

Чжу Цзань повернулся и странно посмотрел на нее.

– Вот так дела! Тогда я точно потерял огромные деньги! – внезапно сказал он.

Лэй Чжунлянь не смог уловить нить разговора между ними.

Разве мы не убегаем?

А если нет, то он несет убытки?

Хорошо еще, что перед ним находился самый настоящий пустослов. Хотя болтовня Чжу Цзаня и лишала всех дара речи, иногда его разговоры могли успокоить.

Он все умел разложить по полочкам. Но, разумеется, чаще всего Чжу Цзань с большим энтузиазмом пытался донести до всех, как умен он сам и как глупы все остальные.

– Так это с самого начала было приманкой, – хмыкнул Чжу Цзань, глядя на Цзюнь Цзюлин и Фан Чэнъюя. – А вы и правда не из робкого десятка.

Приманка?