Управляющий Гао все еще улыбался, когда за его спиной раздался крик, и в ту же секунду чья-то рука схватила его за плечо и швырнула назад.
– А теперь иди и следи за повозкой.
– Верно, дядя! Быть воином – значит уметь быть бессовестным, – добавил Чжу Цзань и поднял арбалет. – Берите свои луки и стреляйте!
Стражники, которые уже привыкли к его командованию, отдернули ткани, выхватили оружие и натянули тетиву.
Стрелы градом посыпались на разбойников со всех сторон.
Бандиты, которые еще не успели оправиться от гибели предводителя, запаниковали сильнее.
Все, кто был в зоне видимости стражников, кубарем покатились вниз. По долине снова разнеслись крики, не сопоставимые с теми, что звучали немного раньше. Теперь они выражали боль и панику.
Глава 52
Ради кого ты жертвуешь жизнью?
Брань и душераздирающие крики не утихали.
– Вот же гады!
– Как они могли нанести удар, ничего не сказав?
– Ни стыда ни совести, напали из засады!
Крики и проклятия беспрерывно вылетали из уст разбойников. Вооруженные мечами для ближнего боя, они оказались бессильны перед обрушившимся на них градом стрел. Все, что им оставалось, – прятаться за деревьями и камнями. Весь их прежний настрой будто испарился.
– Сосунки, совсем в своей жизни ничего не видели! Кто ж перед дракой предупреждает о том, что собирается нападать? – вопрошал Чжу Цзань, непрерывно натягивая тетиву своего арбалета и пуская стрелы.
Вместе с тем он успевал говорить с воинами.
– Хотя вы выглядите как девчонки, которые впервые вышли из дома, все же какие-то навыки у вас есть… Вы хорошо обращаетесь с арбалетом и стрелами, осталось лишь взглянуть на ваши навыки в рукопашном и ближнем бою… Эй, вы, куда несетесь? Не смейте рушить строй!
Управляющий Гао охранял повозку, вооружившись мечом. Хотя он не обладал навыками для убийства людей, ему хватило сил перерезать веревку, чтобы испуганная лошадь не перевернула повозку.
Держа меч в руках, он вслушивался в звуки сражения и истошные вопли.
– Господин Цзю, мы с вами сейчас жизнью рискуем, можете быть хоть капельку серьезней? – пробормотал он.
В этот момент горные разбойники с криками бросились кто куда.
Стражники семьи Фан не выпускали арбалетов из рук и сохраняли строй, обеспечивая безопасность повозки.
– Не дайте им сбежать!
– Убить!
Потерявшие главаря разбойники уже успели избрать нового лидера. Получив приказ, они выбрались из укрытий, подняли оружие и бросились в атаку.
Движения их были быстрыми и точными, они ловко укрывались от стрел за валунами и деревьями.
Стражникам приходилось двигаться и стрелять одновременно, и точность попадания стрел сильно снизилась.
– Прекратить движение вперед! – громко закричал Чжу Цзань.
Отряд немедленно остановился.
– Первые два ряда продолжают использовать арбалеты, тыл достает копья, – громко продолжил Чжу Цзань.
Строй разделился.
– У господина Цзю точно есть военный опыт, – процедил себе под нос управляющий Гао. – Он, бесспорно, мастер своего дела.
Теперь он стал этому свидетелем. Хотя прошло слишком мало времени и многое оставалось непонятным, но их люди волей-неволей попали под влияние Чжу Цзаня и незаметно для себя многому научились.
Это и помогло им организовать боевой порядок и сохранять единство.
Управляющий Гао, задумавшись, вел лошадь и продолжал держать в руке меч. Разбойники, успевшие спуститься с гор, попали под дождь из стрел.
И все же их оказалось слишком много. Один за другим они шли на верную гибель, словно мотыльки, слетающиеся на огонь. Расстояние между обеими сторонами стремительно сокращалось.
– Второй ряд, отступайте и доставайте свои мечи! – крикнул Чжу Цзань.
Стражники немедля двинулись с мест.
Неизвестно, нервничали они или нет, но они точно оставались предельно сосредоточенными. Из-за их молчаливой сдержанности крики разбойников все сильнее резали слух.
– Сколько они вам заплатили? – внезапно спросил Чжу Цзань.
Его вопрос ошеломил всю стражу, а управляющий Гао и вовсе закатил глаза.
– Наступило время для отчаянной борьбы! – продолжил Чжу Цзань, опустив арбалет. – Я не знаю, за сколько вас наняли или купили ваши жизни, но наступил момент задуматься, стоит ли ваша жизнь этих денег!
Управляющий Гао нахмурился.