Целительница Цзюнь

– Взгляни. – Он указал на доску и вздернул подбородок. – На что это похоже?

На что похоже?

Цзюнь Цзюлин принялась рассматривать доску. Изначально квадратная, теперь она находилась под неправильным углом. С такого ракурса девушка увидела очертания чего-то из черно-белых шашек.

Клетки будто исчезли с доски, черные и белые шашки слились воедино, образовав линии.

Линии разворачивались, изгибались, казались разорванными, но в то же время цельными. И, наконец, получился рисунок.

Этот рисунок…

Цзюнь Цзюлин остолбенела. Ей не хотелось, чтобы это оказалось правдой.

– Свинья, – произнес молодой человек.

Лэй Чжунлянь сжал кулаки. Это переходило все границы дозволенного.

Сначала ты обозвал девочку пнем, что уже неприятно, а теперь просто взял и назвал ее свиньей?!

Если хочешь драться – давай! Разве оскорбления маленькой девочки делают тебе много чести?

– Свинья! – повторил молодой человек, снова наклонился и взял шашку, которую только что положил на доску, а затем перевел взгляд на Цзюнь Цзюлин. – Смотри.

Он вернул шашку на место.

– Кладем ее вот сюда и получаем иероглиф «свинья»!

Вся эта комбинация из шашек формирует иероглиф свиньи?!

Фан Чэнъюй с любопытством вскочил на ноги, но, к сожалению, эти двое загораживали ему весь обзор.

Цзюнь Цзюлин тем временем в замешательстве рассматривала доску.

Глава 37 Издевательство

Свинья?

Как там мог оказаться иероглиф свиньи?

Цзюнь Цзюлин подняла и положила шашку, затем снова проделала то же самое.

Белые и черные шашки прямо у нее на глазах образовали иероглиф.

– Эта партия гениальна, она содержит в себе три высших принципа о Небе, земле и человеке, – со всей серьезностью объяснил мужчина, усевшись на футоне. – Если ты осознаешь это в полной мере, то научишься играть в вэйци.

Именно поэтому она в течение года перебирала всевозможные самоучители по вэйци и разыгрывала бесчисленное количество партий. Однако учитель, покачивая головой, отвергал все ее ходы. В конце концов он указал ей на ошибку, и ее муки, длившиеся целый год, закончились.

Цзюнь Цзюлин рассмеялась.

Свинья.

С самого начала все было именно так.

Свинья？

Какая еще гениальность? Какие Небо, земля и человек? Он что, обманывал меня?

На самом деле он просто обозвал меня свиньей? А я после этого восхищалась им и благодарила?

Лицо Цзюлин вытянулось.

Она знала, что он никогда не хотел брать ее в ученицы. Учитель всеми способами пытался поставить ее в затруднительное положение. На первый взгляд, казалось, что он относится к ней со всей учтивостью, но на самом деле в глубине души всегда проклинал ее.

Свинья.

В его глазах я просто была свиньей.

Внезапно из глаз Цзюнь Цзюлин хлынули слезы. Она спрятала лицо в ладонях и громко заплакала.

Такая внезапная перемена ошеломила всех, кто находился в комнате.

Молодой человек отскочил на несколько шагов назад.

– Эй-эй, т-ты чего, я же не обзывал тебя! – выпалил он. – Это ведь просто забавная партия!

Он произнес это с некоторым презрением.

– Ты чего так ревешь? Неужели из-за тех пяти тысяч таэлей серебра?

– Да кому сдалось это серебро?! – навзрыд прокричала Цзюлин.

А что тогда происходит?!

Молодой человек потер свой нос и отошел чуть дальше.

– Да-да, я ошибся, тебе плевать на серебро, – ответил он, немного подумав. – У тебя, вне всяких сомнений, прекрасные навыки в вэйци, однако, какими бы превосходными они ни были, в этом мире непобедимых нет. В конце концов, такие умные люди, как я, может, и редкость, но они существуют!

«Такие, как ты, и в самом деле редкие экземпляры», – подумал Лэй Чжунлянь.

Плач Цзюнь Цзюлин стал еще громче. Прежде она никогда так не рыдала.

Девушка напоминала ребенка, закрывшего лицо руками и дающего волю чувствам.

Ее крик, преисполненный горя и отчаяния, разбивал сердце всем, кто его слышал, ведь они чувствовали всю ее боль.

Лицо Фан Чэнъюя выражало глубокое беспокойство: он переживал за Цзюлин.

– Сестра, не расстраивайся ты так, – сказал он и, опираясь на костыли, как можно скорее двинулся в ее сторону.

Молодой человек, казалось, тоже проникся состраданием.

– Ладно, ладно, не плачь, я скажу правду, – начал он. – Я об этом не в книгах прочитал.

Внезапно плач Цзюнь Цзюлин прекратился. Она опустила руки, открыв заплаканное лицо, и уставилась на молодого человека глазами, полными слез.

Как же невыносимо смотреть на заливающуюся слезами красавицу.