Целительница Цзюнь

Однако Цзюлин, глядя в доверчивые и чистые глаза Фан Чэнъюя, молчала. Девушка не могла заставить себя сказать об этом вслух. Она даже подумала: не продолжить ли разговор о старшем дворцовом евнухе? Назвать его имя – Юань Бао? Рассказать о его положении?

Когда она приедет в столицу, то заодно и проверит, появляется ли там Юань Бао.

Цзюлин совсем не любила врать. Потому что для того, чтобы умело солгать хотя бы единожды, нужно придумать огромное количество лжи, а это слишком хлопотно и впустую отнимает время. Разве принцесса Цзюлин могла так делать?

А вот Цзюнь Цзюлин только это и оставалось.

Она собралась что-то сказать, но Фан Чэнъюй опередил ее.

– Ты поедешь одна, так что будь осторожна и береги себя.

Цзюнь Цзюлин улыбнулась.

– Я буду не одна, я возьму с собой Лю-эр.

Фан Чэнъюй хмыкнул.

– Раз тебе придется заботиться еще и о Лю-эр, то ты должна еще больше беречь себя.

Цзюнь Цзюлин рассмеялась.

– Если тебе что-то понадобится, просто найди денежную лавку. Я все устрою, – продолжил Фан Чэнъюй уже без улыбки.

Он не хотел знать, зачем ей ехать в столицу и что у нее там за дела.

Цзюнь Цзюлин с улыбкой кивнула.

– Хорошо.

Фан Чэнъюй опустил голову и продолжил молча идти вперед.

Заметив его настроение, Цзюлин задумалась.

– Если ты хочешь о чем-то спросить, просто спроси, – сказала она.

Если удастся развеять все его сомнения, то, вероятно, получится избавить от лишнего беспокойства.

– Если бы я не поинтересовался, ты бы так и уехала, не сказав мне ни слова? – спросил он с обидой.

Цзюнь Цзюлин рассмеялась.

– Как бы я посмела? Я планировала рассказать тебе по возвращении домой, – ответила она. – И только затем уже доложила бы обо всем бабушке и тете.

Фан Чэнъюй поднял голову и улыбнулся. Обида тут же исчезла с его лица, посветлевшего, словно прояснившееся после дождя небо.

– Что-то еще? – с улыбкой спросила Цзюлин.

Фан Чэнъюй покачал головой.

Ничего? Он лишь хотел спросить о том, попрощаюсь я или нет?

– Есть кое-что еще, – немного подумав, добавил он, а затем снова улыбнулся. – Хотя мне кажется, что не стоит задавать этот вопрос, я все равно хочу спросить.

– Не думай о том, нужно спрашивать или нет. Это уже проблема отвечающего, – улыбнулась она. – Так что не переживай, это мне следует беспокоиться.

Фан Чэнъюй улыбнулся.

– Ты еще вернешься? – спросил он.

Цзюнь Цзюлин немного опешила.

Разве он не спрашивал только что о моем отъезде? И ведь даже не уточнил причину, лишь поинтересовался, сообщила бы я ему о своем решении или нет. А теперь он спрашивает, вернусь ли я.

Ни слова о разлуке, только о возвращении.

– Тебя это не беспокоит? – с некоторой неловкостью спросил он.

Цзюнь Цзюлин улыбнулась.

Эта проблема и правда никогда не волновала ее.

На самом-то деле вопрос был совершенно простой: вернется или не вернется?

– Глупости какие, – ответила Цзюлин. – Конечно же, я вернусь.

Ее ответ прозвучал так решительно, словно на самом деле возвращаться она не собиралась.

Поначалу Цзюлин планировала выполнить свое обещание, которое заключалось в исцелении Фан Чэнъюя, а затем дождаться от госпожи Фан выполнения обязательств со стороны семьи Фан – передачи ей как минимум половины богатств Дэшэнчана. Разбираться с врагами семьи Фан Цзюлин не планировала, хотела просто взять деньги и уйти.

Но все пошло не по плану. Она не ожидала, что семья Фан окажется связана с императорской семьей. И уж тем более не ждала, что семья Фан изменит к ней отношение.

Раз они стали относиться к ней как к полноправному члену семьи, то и ей следовало относиться к ним так же. Это было бы честно.

– Все-таки это мой дом, – добавила она.

Фан Чэнъюй расплылся в улыбке.

Прогремел раскат грома. Дождевые капли размером с соевое зернышко обрушились на землю. На улице началась суматоха.

Однако даже это не стало причиной для того, чтобы некоторые из людей разбежались.

С тех пор как семья Фан обнародовала императорский указ, прошло уже два дня. Правительство прикинулось глухим, а семья Фан – немыми. До сих пор никто не дал никаких объяснений.

Людям пришлось самим строить догадки и спрашивать об этом у других, так что новость распространилась повсюду.

Из-за проливного дождя и без того процветавшие чайные дома оказались переполненными. Помимо любителей чая, там собрались и те, кто просто укрывался от непогоды. Повсюду велись оживленные беседы, крики и вопли заглушали шум непогоды.

Все, о чем говорили люди, – это семья Фан и Дэшэнчан.

– …этот указ фальшивый…

– …да брось, тогда начальник Ма схватил бы их…

– …на самом деле это все заговор правительства… помимо начальника Ли, были еще и цзиньские шпионы, поэтому решили обыскать город…

– …разве начальник Ли не враждовал с семьей Фан?