Целительница Цзюнь

Если бы не запрет чиновников округа Тайюань, эти корзинки разложили бы от тюрьмы и до самой Восточной улицы, где находилось место казни.

Когда ответственный за исполнение смертельного приговора чиновник в сопровождении солдат прошел по улице, ударяя в гонг, первая волна забрасывания преступника овощами закончилась.

Сун Юньпин чувствовал себя униженным. Табличка заключенного криво висела у него на спине, а надпись «Государственный преступник Сун Юньпин» плотно укрыли гнилые листья.

Помимо злобы, Сун Юньпина переполнял и неимоверный страх.

В этом не было ничего странного, все-таки его ждала казнь. Конечно же, он боялся. Однако его пугала не только смерть, но и то, что теперь все бесследно исчезнет, и его труды пойдут насмарку.

Сун Юньпин прожил в Янчэне почти двадцать лет. Он стал знаменитым и в глазах людей всегда оставался хорошим и честным человеком. Не было того, кто не узнавал бы владельца Суна и не выражал бы своего одобрения, когда тот выходил на улицу.

Репутацию сложно заработать, зато очень легко потерять.

Сун Юньпин огляделся по сторонам, но волосы мешали ему, так что он не мог разглядеть возмущенных и негодующих людей, а также презиравших его знатных особ, которые наблюдали за ним с верхних этажей.

Он никогда не думал, что этот день настанет. Как будто бы все это ему снилось.

Стану ли я после пробуждения тем же владельцем Суном, которым восхищалась и которому доверяла семья Фан?

А ведь, оказывается, прожить так до конца своих дней было бы не так уж плохо…

Сун Юньпин вдруг пожалел о содеянном.

Но было слишком поздно. Солдаты расчистили дорогу, и повозка с большей скоростью двинулась к помосту для свершения казни.

Солдаты перед помостом встали в круг, создав внутри пустое пространство. На высокой террасе расположились чиновники округа Тайюань.

Сун Юньпина вытянули из повозки, и люди подняли было крик, но внезапно умолкли – наступила тишина.

Сун Юньпин оглянулся и увидел, как толпа расступается перед кем-то.

То оказались люди, одетые в траурные одежды.

Почти все из них были женщинами. Во главе стояла седовласая старая госпожа Фан. Фан Чэнъюй, единственный мужчина среди них, поддерживал ее.

Заметив их, солдаты тут же посторонились.

«Сейчас, на глазах у всего народа, вы не сможете убить своего врага собственными руками», – подумали некоторые из чиновников.

Они объявили, что Ли Чанхун покончил с собой из страха перед наказанием. Пока никто не мог сказать, просочилась ли наружу правда.

Сун Юньпин немного испугался.

Эти женщины ведь не убьют меня прямо здесь? Уж лучше моментальное обезглавливание…

К его счастью, члены семьи Фан продолжили неподвижно стоять на месте, смотря на него с глубочайшей ненавистью.

Сун Юньпин опустил взгляд.

После недолгой тишины вокруг снова поднялись волнения: на трибуну вышел палач.

Как и чиновники, он специально прибыл из округа Тайюань. Поговаривали, что он мастер своего дела и рубит головы больше десяти лет. Огромный, словно демон во плоти, палач действительно внушал трепет. Когда он появился на трибуне с мечом в руках, жители Янчэна замерли в испуге и покрылись холодным потом, несмотря на жаркий летний день.

Когда палач остановился, у людей перехватило дыхание. Чиновники начали оглашение приговора.

Хотя среди людей уже давно блуждали самые разные версии случившегося, официального объяснения до сегодняшнего дня им никто не давал. Народ навострил уши, а прибывшие издалека рассказчики внимательно все слушали и записывали, чтобы в будущем заработать этим на пропитание.

Об обстоятельствах преступления рассказывали очень подробно: все началось больше двадцати лет назад и требовало пояснений, к тому же об этом просила семья Фан.

Семья Фан хотела показать людям, что все несчастья их семьи не проклятие, которым их клеймили столько лет, а дело рук человека.

Обвинение зачитывали в течение получаса. Все это время люди внимательно слушали, поражаясь, охая, горюя или сердясь.

Пока рассказчики лихорадочно все записывали, их не покидало чувство, что обстоятельства преступления приукрасили, иначе простой люд ничего бы не понял.

Когда огласили приговор, казалось, что жители не насытились услышанным, однако самое захватывающее ждало впереди, и толпа зашевелилась.

Ответственный за исполнение смертельного приговора чиновник отчетливо выкрикнул имя Сун Юньпина, и палач вышел вперед. В солнечных лучах его крупная фигура напоминала демона, сбежавшего из преисподней. Толпа тут же затихла, а все взгляды оказались прикованы к мечу палача.

Уже лишенный всяких эмоций Сун Юньпин неожиданно почувствовал воодушевление.

– Еще один добрый человечишка спустя двадцать лет, – закричал он.

Его голос взбудоражил толпу, поднялся шум.