Царь-Север

– Вы, простите… Нефтяной? Или газовый?

– Газовый, – скромно сказал Егор. – Люблю по-королевски газануть!

Секрета растерялась. Захлопала глазами-пустышками.

– Простите… Кто вы всё-таки будете?

– Чьи вы, хлопцы, будете, кто вас в бой ведёт? – неожиданно развеселился Егор, выкладывая на стол одно удостоверение за другим и рассыпаясь перед девицей мелким бисером и крупным жемчугом своего красноречия.

– Во-первых, я – царь-север здешнего разлива. Во-вторых, у меня Бриллиантовый Орден Сутулого. С детства. А в-третьих – два «Ордена Полярной звезды». Один я получил в Стокгольме, в Швеции. А второй в Монголии, в Улан-Баторе… Только и это ещё не всё…

Секретарша обалдела – от перечня заслуг. Кровавой раной приоткрывши размалёванный рот, она опустилась на крутящийся табурет с колёсиками. Отъехала подальше, чтобы рассмотреть такую эпохальную персону.

У девицы была прическа типа «Я упала с сеновала». Смущённо поправляя «сеновал», пучками свисающий на грудь и на плечи, она отправилась просматривать списки приглашённых людей. Наклонилась над столом – в другом углу приемной – и продемонстрировала голубенькие трусики. Спохватилась, одёрнула коротенькую юбочку. Внимательно и недоверчиво ещё раз поглядела документы приглашенного. Вернула, машинально сделав книксен. И вдруг спохватилась:

– Но вы не одеты!

– Да? Извините, – он скептически посмотрел на себя. – А я и не заметил, что стою перед вами в одних трусах. В голубеньких таких…

Секрета, не услышав намёка или сделав вид, что не расслышала, продолжая сиять огромными лучистыми глазами, достала грабельки слоновой кости и принялась поправлять «сеновал».

– Всё должно быть по форме, – прошептала она, обращаясь то ли к себе, то ли к гостю.

Теперь Зимогор не услышал её.

– Ну и долго мы будем чесаться?! – поинтересовался он. – В чем дело, голуба?

– Вы не одеты сообразно протоколу! – вежливо, но твёрдо пояснила голуба. – Я не могу вас пропустить.

– Ах, вот оно что! Так бы и сказали сразу! Это дело поправимое, – заверил он, глядя на чемоданчик. – Где у вас это… Ассорти?

– Какое ассорти?

– Туалетная комната. Сортир, как любят выражаться лирики.

Он скрылся за дверью. А через минуту-другую в приёмную к секретарше вошло… нет, не вошло, вкатилось немыслимое эдакое пёстрое сияние – «царь-север местного разлива». И настолько это было неожиданно, что секретарша от восторга и умиления чуть не описалась, в том смысле, что писала очень важную казённую бумагу, не допускающую описок. Не удержавшись, она воскликнула, звонко хлопнув ладошами:

– Вот это, блин, прикид! И где такое шьют?

Нахмурившись, «царь-север» не удостоил её ответом.

13

Лабрадор – камень, усиливающий мистические откровения. Вспомнив об этом, «царь-север» не тронул дверную ручку из лабрадора – пинком распахнул тугую дубовую дверь. И тут же содрогнулся, поглядев под ноги. Прозрачный лёд – гигантской глыбой – уходил на глубину преисподней, где виднелись кошмарные картины ада.

Поднимая голову, он пошёл, как подобает царю: надменно, степенно, величественно, лишь изредка стреляя глазами по сторонам – он был настороже.

Кошмарный лёд закончился. В помещении, куда он попал, остро ощущался какой-то странный сернистый запах: то ли свежей крови, то ли старой гнили. «Запах серы – это запах дьявола!» – подумал он, замечая промелькнувшие рога – кто-то прошмыгнул в дальнем углу. Из полумглы смотрели на «царя» несколько десятков глаз, мерцающих в прорезях масок. (Он тоже в маске.)

Проходя мимо кривого зеркала, новоиспеченный «царь» увидел свое отражение и мимоходом хмыкнул: не узнать. На голове красовалась корона, украшенная россыпью фальшивых рубинов, алмазов, золотистый обломок оленьего рога сиял на манер изогнутого молоденького месяца. Белая мантия, похожая на обрывок пурги, волочилась по полу, оставляя за собою широкий дымный шлейф, искрящийся подобием полярного сияния.

Большое прохладное помещение поражало великосветским шиком, изысканной роскошью – золотая и мраморная лепнина украшала потолки и стены; фосфорическим светом, похожим на свет гнилушек на полночном кладбище, там и тут мерцали тайные знаки древнего какого-то ордена. И предметы, и мебель отличались такими богатыми наворотами, что нельзя было не изумиться – руками хотелось потрогать, удостовериться в реальности, в материальности всей этой роскоши, словно бы снившейся.

Однако «царь» состроил такую физиономию, словно хотел сказать: мы ещё и не такое видели, мать вашу…

Людей в помещении было немного. Самые сливки. «Королевское Общество Закрытого ЛЫ», вот как это именовалось. Кажется, так сказал Иван Петрович. Где он, кстати? Что-то не видно.

Лакей с подносом подошёл. Хрустальные стопки сверкали, стаканы, фужеры и фантастическим блеском словно бы скалилась серебряная чаша, отлитая в форме человеческого черепа, в котором дымился то ли красный грог, то ли чьи-то свежие мозги.