Царь-Север

Ручка – ручкой, но открыть невидимую дверь оказалось непросто. Егор крутил её и так и эдак – не поддавалась. Внутри – под крохотною ручкой – словно бы срабатывал какой-то часовой механизм; шестерёнки потрескивали, крутились колёсики, но дверь по-прежнему была закрыта. «Что делать? Читать Чернышевского? – некстати пошутил Егор. – Может, Красавин не всё рассказал? Или я что-то забыл?»

Холод в подземелье и в самом деле был такой, что у Егора вскоре хмель вышибло вон… Потоптавшись в темноте шахтерского забоя, он – едва не поломавши ногти об эту проклятую ручку – уже надумал уходить обратно. И вдруг насторожился, чем-то встревоженный. Вытягивая шею и даже вставая на цыпочки, он замер и услышал размеренные щелчки, похожие на удары метронома.

С той стороны двери кто-то вращал мерцающий кусок породы – ручку. Зимогор попятился.

– Не бойся! Это я! – прошептал Красавин. – Заходи.

За дверью свет горел в просторном длинном коридоре. Приглушенный сиреневый свет. И вроде бы как музыка играла – под сурдинку. И пахло совсем не так, как пахнет в подземелье.

– Ну и вентиляция у вас! Мировая! – Егор оглядывался.

– Недавно сделали. Так сказать, евроремонт в отдельно взятой преисподней.

– Петрович, а как ты вообще про эту дверь узнал? Её же не видно!

– А я сквозь землю вижу.

– Ну? Давно?

– Сызмальства. Только никому не говорил. Я давно уж понял, людям не надо говорить всей правды, если не хочешь прослыть придурком… Вот, смотри. Направо – золотая жила залегла. Не видишь? А налево – там сидит на привязи могучая народная слеза. Не дай бог, чтобы она с цепи сорвалась – мало не покажется.

«Что за бред?» – изумился Егор, пытаясь разглядеть народную слезу.

В тишине внезапно зазвучала траурная музыка – в кармане Красавина заиграл мобильный телефон, сделанный в виде миниатюрного гробика.

– Во, уже спохватились! Я же у них консультирую…

– У кого?

– Потом скажу… Да! – закричал он в трубку: – Уже иду. Уже стучу копытом…

Улыбаясь этой шутке, Зимогор опустил глаза и обалдел. Из левой штанины Ивана Красавина торчало нечто похожее на копыто.

Иван Петрович тоже опустил глаза и улыбнулся, отмахиваясь:

– Козлом я не был никогда и уже не буду. Это вчера мне ногу отдавило. Срочно пришлось протез цеплять. А у них остались только такие…

– А если бы голову тебе отдавило? – мрачно спросил Зимогор.

– Ну, с головою тут ребята дружат! – заверил Красавин. – Головы у них тут есть. И далеко не глупые! Любому дураку за бешеные деньги могут золотую башку приделать так, что комар носа не подточит.

Зимогор остановился.

– Куда мы идем? Не пойму…

– Помнишь, я говорил, что через несколько лет ты будешь царем? А теперь, я знаю, у тебя скоро будет «Царская вотчина».

– Да это… ради красного словца. – Егор скривился. – Какая там вотчина? Три старых лиственицы, две кривых березы… Мы куда идём, я спрашиваю? Что ты зубы мне заговариваешь?

Красавин наклонился и что-то прошептал ему на ухо.

– Да? – недоверчиво спросил Егор. – Ну, тогда ладно. Уговорил.

– Иди по указателям, – махнул рукой Красавин. – Только смотри, в Золгобуд не сверни. Пропадёшь. Золотой Город Будущего недавно превратился в железный город прошлого.

– Это как понять?

– Обвал произошёл. Город железной рудой раздавило. Жалко. Хороший был город. Как сказка. Видно, плохо рассчитали советские проектировщики. Ну, всё. Пока. Вот, кстати, чемоданчик, а то о самом главном чуть не забыл.

– А что здесь?

– Всё, что нужно.

12

В подземных галереях, куда Егор пришёл, имелись миниатюрные скоростные лифты. Он осторожно залез в кабинку, пристегнулся самолетными ремнями, нажал на кнопку «пуск» и чуть язык не прикусил. Это был не лифт, пожалуй, а какая-то махонькая ракета. Самолетик, по крайней мере. Через десять-тринадцать секунд за спиною что-то приглушенно хлопнуло. Оглянувшись, Зимогор с удивлением увидел распустившийся шелковый цветок – тормозной парашют.

– Неплохо для начала! – вслух подумал.

И услышал над головой:

– Для начала – пропуск.

Егор не знал, как быть. Посмотрел на чемоданчик, зажатый в руке. Открыл, порылся. Выбрал какую-то «корочку» наугад.

– Сойдет? – настороженно спросил.

– О! – вежливо сказали, прочитавши документ. – Сэр! Милости просим!

Дальше на пути у Зимогора оказалось ещё десятка полтора всевозможных «секьюрити» – охранников. И каждому из них Егор – уже наслаждаясь и издеваясь – показывал совершенно разные удостоверения личности. И – проходил, каждый раз изумляясь. И наконец-то добрался до цели. И вот здесь-то, с последним «живым щитом» пришлось ему повозиться, призывая на помощь фантазию и красноречие.

Этим «живым щитом» была смазливая секретарша по имени Секрета. Вставая из-за стола, девица обворожительно улыбнулась и поправила тугую крупнокалиберную грудь, норовившую выкатиться из гнезда.

– Извините, – сказала, сияя лучистыми глазами. – Неприёмный день.

Он посмотрел в пустое пространство коридора.

– Опоздал-таки! – наигранно воскликнул.

– Вы из числа приглашенных? – недоверчиво спросила Секрета.

– Да, посмотрите в списках.

Девица, изменившись в лице, закудахтала не хуже несушки:

– Вы ко-ко-ко… король?

– Король, король… только с царем в голове.