Трудно отпустить

– Потому что тогда нам обоим не стать звездами, глупый. – Он подталкивает брата сзади, и они оба начинают истерически хихикать. Они оглядываются туда, где их отец сидит в своем грузовичке с работающим двигателем и, вероятно, включенным обогревателем, наблюдая за сидящим на трибунах сумасшедшим, чтобы понять, не маньяк ли он.

Мне все равно, потому что я слышу только то, что сказал его старший сын. Нам обоим не стать звездами.

Такое простое решение, которое у нас никогда не было шанса найти.

Смотря на мальчишек, я чувствую себя еще более одиноким и окутанным воспоминаниями. Смехом. Секретами. Связью, которая объединяла нас как на катке, так и за его пределами.

Не имело значения, что он был звездой, а у меня была второстепенная роль. Важно было лишь то, что мы были вместе. Важно было лишь то, что мы понимали друг друга. Важно было лишь то, что я занимался спортом, который любил, с братом, которого любил даже больше.

Я поднимаю голову к ясному небу и на мгновение закрываю глаза.

Прости меня, Джон.

Я выиграю кубок, который ты заслужил.

В честь тебя я побью все рекорды, потому что знаю, ты бы уже это сделал.

Я пытаюсь стать звездой за нас двоих прежде, чем один из нас сгорит.

– Ты не можешь уйти, Джей. Не уходи, пока я не закончу то, что ты мне поручил. Не оставляй меня.

Когда полчаса спустя я поднимаюсь с трибуны, у меня все еще нет ответов, но я ощущаю куда больше решимости и определенности.

Глава 39. Деккер

– Привет.

Хантер замирает и бросает взгляд на машину, которую я останавливаю возле него.

– Уходи, Декк.

– Что это вообще значит? – Когда он продолжает свой путь, я медленно еду рядом.

– То, что я и сказал. Я не заинтересован покупать то, что ты продаешь.

– Тогда мне повезло, что я ничего не продаю, – бурчу я. – Нам нужно обсудить то, что случилось той ночью.

– Нечего обсуждать, – заявляет он, все еще отказываясь смотреть в мою сторону.

– Нечего? – Да нам нужно разгрести целую кучу дерьма.

– Нет.

Нет? Какого черта? Я паркую взятую напрокат машину, выскакиваю из нее и подбегаю к Хантеру, но тот по-прежнему отказывается на меня смотреть.

– Хантер? Какого черта? – Я хватаю его за руку, и он поворачивается ко мне с выражением замешательства и гнева на лице.

– Не мешайся, Кинкейд. Мне пора на тренировку. Ну знаешь, заниматься своей работой. Я не избегаю тебя, просто пытаюсь улучшить свою игру. Как агент, ты должна ценить это в клиенте.

Слова Хантера резки, а улыбка натянута.

– Я ценю, но также я могу легко понять, когда ты пытаешься убежать от чего-то.

– И от чего же я пытаюсь убежать? – спрашивает он и, отступив на шаг, скрещивает руки на груди. Теперь, когда он сделал свой выпад, я лишь таращусь на него.

Если отвечу на вопрос честно, буду выглядеть, как нуждающаяся в его внимании женщина. Если солгу, буду звучать как взволнованная идиотка.

– От меня. – Я выбираю честность, но чувствую себя глупо, даже если лучше взглянуть правде в лицо сейчас, а не позже.

– Чушь собачья, – усмехается он.

– Так ты не избегаешь меня? – уточняю я, защищаясь.

– Не-а. Не переоценивай себя. Мне нужно выиграть кубок. Направлять команду. Если подведу их, меня ждут последствия.

– Ты и раньше хотел выиграть кубок. – Когда я делаю шаг к нему навстречу, он тут же отступает. – Я не поним… Поговори со мной, Хантер.

– О чем? Как мы напились, немного посмеялись и потом переспали? – Он разводит руки в стороны и повышает голос: – Как в старые добрые времена, разве нет? Все хорошо, что хорошо кончается… Ошибка совершена и осознана до тех пор, пока мы не сделаем ее снова.

Его слова должны ранить, но по какой-то причине я не чувствую себя обиженной. Может, потому что с того момента, как мы переспали, прошло два дня, а возможность поговорить об этом выпала только сейчас. Два дня я провела в раздумьях, был ли секс просто сексом, разбирала каждый нюанс и спрашивала себя, могло ли это быть чем-то большим. Но теперь Хантер ясно дал мне понять, что это было. Поэтому я не знаю, что сказать.

– Я… я подумала, что нам следует поговорить об этом.

– Так о чем? – грубо и жестко усмехается Хантер. – О снежных ангелах? Или ерунде, что я наговорил в баре? Или о том, что кто-то видел нас вместе?

– Это могло сказаться на моей работе.

Хантер хмыкает и потирает челюсть.

– Я ожидал от тебя большего. Правда.

Разочарование в его голосе подобно ножу, вонзенному в сердце. Он буквально дает мне ключ к двери, которую мне необходимо открыть. Но я знаю, что если открою ее, то Хантер окажется вне пределов моей досягаемости.

– Больше я ничего не могу сказать. – Учитывая войну, что идет между моим профессиональным и личным миром, я могу ответить лишь так.

– Почему? – На этот раз он делает ко мне шаг. Пристально смотрит и ждет ответа.

– Потому что не могу, – шепчу я.

– Так я и думал, – бросает Хантер и начинает уходить.