Триумф безголовых

– Так-так… Но они не выстояли против отступников и целого Капитула в придачу? – Наверняка Вездесущая предугадала, что случится дальше.

– Само собой. История последних змееглавцев была короткой и незавидной, – согласился Таврий. – Какое-то время они сражались, но в конце концов оставшихся в живых поймали и обезглавили. Вот тогда-то и произошло самое интересное. Фреймона казнили первым – затем чтобы сломить в его бойцах остатки духа и надежд. Но едва голова дихентария слетела с плеч, как вдруг его тело вскочило на ноги, выхватило меч из ножен ближайшего храмовника, зарубило палача и ранило еще пару рыцарей прежде чем рухнуло обратно на помост. Можешь представить себе такое?

– Не могу, – помотала головой Псина. – Больше похоже на волшебную сказку, которую сочинили после казни. Очевидно, кто-то в народе сочувствовал неподкупному рыцарю Фреймону, вот и постарался, чтобы его имя не забылось, а вошло в легенды.

– Я в точности также и подумал, – поддержал ее курсор. – Тем более, эта история случилась без малого триста лет назад, а нашим архивным материалам от силы века полтора. Но как бы то ни было, теперь мы можем свести воедино все, что нам известно.

– Среди нынешних храмовников вдруг обнаружились тайные поклонники предводителя давным-давно исчезнувшего ордена, – подытожила Вездесущая. – Вопрос в том, что пробудило в них жгучий интерес к трехвековой сказке о безголовом воине.

– Речь идет не просто о поклонниках, – уточнил Таврий. – Речь идет о настоящем языческом культе. В свитках культистов, что я успел бегло прочесть, говорилось о том, что неупокоенный дух Клеора Фреймона еще напомнит о себе. Однажды он вселится в тело простого воина и сделает его величайшим воином мира. Что и случилось три дня назад, когда паладин ордена Храмовников Гийом Кессарский победил в одиночку четырех кригарийцев.

– Вот-вот. Правда, за день до этого храмовники опоили кригарийцев дурманным зельем, связали и похитили. Теперь ясно, с какой целью. Затем чтобы бросить их, беспомощных, под меч своего командира и объявить того воскресшей легендой.

– Можешь не напоминать, я в курсе. А иначе я бы не стоял на этом берегу. Или тебя бы тут ждала засада. Но я не отказываюсь от своих слов о том, что вы – мои союзники, и не откажусь от вашей дальнейшей помощи. Особенно теперь, когда гниль язычества точит орден Храмовников изнутри.

– Чтобы докопаться до истины, мне надо знать, чего еще добился паладин Гийом этим спектаклем кроме того, что переименовал себя в Клеора и стал народным любимцем, – заявила Псина.

– И любимцем тетрарха, – добавил курсор. – Храмовникам запрещено принимать в награду медали, золото и иные ценности. Поэтому Вальтар Третий даровал Гийому должность своего главного знаменосца. Впервые за всю историю Эфима это почетное звание получил не гвардеец, а храмовник.

– А что стало с прежним главным знаменосцем – сиром Ундерхоффом?

– Отправлен в почетную отставку. Он был уже староват и негож для грядущей войны. К тому же все его подвиги остались в прошлом, а войску в преддверии Битвы Тысячелетия требовался новый вдохновитель. И вот он появился. Причем гораздо более яркий, нежели сир Ундерхофф в годы своей славы.

– Хорошо. Итак, Гийом Кессарский сорвал тройной выигрыш. Сначала он заставил храмовников вспомнить легенду о безголовом воине, став его новым воплощением. А затем Гийома боготворил народ и он занял место среди приближенных Вальтара Третьего. Если это были его конечные цели, он их достиг. И все же слабо верится, что он на этом остановится. Знаменосец, за которым стоит тайная армия рыцарей-отступников и который в свою очередь стоит за спиной тетрарха – любопытный расклад. А если учесть, что культисты знают толк в ядах, я бы сказала, что скоропостижная смерть Вальтара Третьего от неизвестной болезни – не такой уж невероятный прогноз на ближайшее время.

– Господь всемогущий! – всплеснул руками Таврий. – Какой же разразится скандал, когда я напишу обо всем, что мы выяснили, и об этих догадках в моем завтрашнем докладе Надзорной палате! Не могу не написать, хотя, чувствую, не сносить мне за это головы…

– Тхаль акран! – неожиданно воскликнула на канафе Псина. Или выругалась, потому что прозвучало именно так. Но не успел я удивиться, как она толкнула меня в плечо с такой силой, что я отлетел в сторону и упал на песок.

Сама Вездесущая тоже не осталась на месте. Пригнувшись, она подскочила вплотную к курсору, но не напала на него, а как будто укрылась за ним.

А в следующее мгновенье туда, где я только что стоял, вонзилась стрела. И вторая такая же впилась в песок в двух шагах от Таврия и Псины.

Но была и третья стрела. Только до земли она не долетела, поэтому я увидел ее не сразу. А когда увидел, Таврий уже шатался и держался обеими руками за горло, из которого хлестала кровь. Вернее, хлестала она из дыры в горле, пробитом насквозь прилетевшей непонятно откуда стрелой.

Одной из первых стрел, но далеко не последней из тех, что были заготовлены для нас неведомым противником…

Глава 19