Триумф безголовых

Кригариец мог бы повалить обоих, но ему не хватило разбега. Держа меч в обеих руках, солдат тоже замахнулся, но упавший командир мог попасть под удар, и солдату пришлось срочно менять позицию. Но он опоздал. Резко выпрямившийся монах отбросил «эфимец» и схватил стражника за предплечья. После чего, не дав опомниться, саданул ему лбом в переносицу и затем коленом в пах. А когда противник согнулся в три погибели, ему в лицо снова врезалось колено ван Бьера.

Этот враг тоже отныне не представлял угрозы. Чего нельзя было сказать о Штильсе. Сбитый на пол, он изловчился и достал мечом ногу Баррелия.

Удар был нанесен из неудобного положения и не перерубил кость. Но кригариец еще не обрел равновесие после пинков, и этого хватило, чтобы он тоже загремел на пол.

А дальше все стало совсем плохо.

Валяться на полу никому не хотелось, вот только Штильс опередил ван Бьера, чья раненная нога подкосилась и он снова плюхнулся на бок. А капрал, встав на одно колено, тут же вновь размахнулся мечом и обрушил его на голову Баррелию.

Все, что успел монах, это схватить валявшийся рядом «эфимец» и попытаться отразить атаку. И почти отразил. Но оружие стражника оказался тяжелее, и торопливая защита ван Бьера лишь смягчила удар, но не остановила его.

Длинный меч капрала сшибся с коротким «эфимцем», который сделал все возможное, но сейчас от него требовалось больше. И потому конец вражеского меча достал-таки до головы ван Бьера. Пробил череп или нет, мы не видели, поскольку из раны тут же хлынула кровь, а лежавший на боку кригариец упал на спину.

– Наших бьют! – крикнул я Эльруне, смекнув, что третий удар Штильса Баррелию подавно не отразить.

Удивительно, но пигалица все еще не сбежала, хотя именно этого я от нее ожидал. А чего не ожидал, так это что она бросится вместе со мной на подмогу ван Бьеру. Как бы то ни было, Эльруна снова меня удивила, и на сей раз приятно.

Схватив легкую двухместную скамью, я разбежался и толкнул ее в грудь капралу, когда он уже заносил меч для последнего, фатального удара. Правда, мой удар оказался не смертельным и вообще не причинил Штильсу вреда. Скамья врезалась ему в железный нагрудник и заставила попятиться, только и всего. Но я добился главного – не дал его мечу повторно опуститься на голову Баррелию. И выиграл фору для Эльруны, за которой в этой схватке осталось последнее слово.

Махади сработала молниеносно и безукоризненно – так, что саяна ей бы гордилась. Вскочив на столы, Эльруна козочкой проскакала по ним до крайнего и подхватила один из солдатских шлемов. А потом подбежала – опять же по столам, – к капралу и, пока он таращился на меня, шарахнула его шлемом по затылку.

Против такой атаки Штильс не устоял. Он зашатался, стараясь не упасть, но в конце концов его глаза закатились и он рухнул промеж столов, повалив заодно скамьи. А я тотчас кинулся к ван Бьеру, который, несмотря на серьезную рану, оставался в сознании.

– Надо… уходить… Срочно! – проговорил он, пытаясь встать на ноги. Я подсобил ему, и он, опершись на стол, ощупал залитую кровью голову. – Тряпку, парень! Найди мне тряпку! Нужно остановить… кровь.

Искать не пришлось – Эльруна уже протягивала ему обрывок накидки одного из стражников. Наскоро перевязав с нашей помощью голову и разрубленную лодыжку, Баррелий сделал несколько неуверенных шагов, а потом его вырвало.

– Плохи мои дела, – заметил он, проблевавшись. – Все очень погано… Но будь я проклят, если не уберусь из этой дыры прежде, чем вы потащите меня волоком! Сегодня я не издохну! Возможно, позже, но не сегодня. Кое-кто бросил мне вызов, и я его принимаю!.. Подбери меч, парень, и идем отсюда.

Я исполнил просьбу кригарийца, но не отдал ему оружие, ведь он и без меча едва передвигал ноги. Впрочем, Баррелий не возражал. Собрав в кулак остаток сил, он накинул плащ и, натянув капюшон до самого носа, пошагал к выходу.

Шатаясь, но все-таки не падая…

Глава 17

То, как мы с Эльруной довели едва живого Баррелия до лавки Гезира – отдельная история. Но рассказывать ее я не стану, ибо нет в ней ничего интересного. Замечу лишь, что шли мы задворками, делая вид, будто сопровождаем пьяного. Увы, но на своих ногах ван Бьер до цели не добрел, потеряв сознание в подворотне близ портового рынка. Пришлось лопоухой бежать за Гезиром и его осликом, благо, недоверчивый старик явил милость и согласился вновь нас приютить.

Само собой, не бесплатно. Отцепив от пояса лежащего в беспамятстве монаха кошель, Гезир пересчитал его содержимое. После чего, не спрашивая моего разрешения – вот еще! – ссыпал себе в карман почти все наши киферы. Но мог ли я упрекнуть лавочника? Помогать кригарийцу сегодня было смертельно рискованно, ведь он числился соучастником заговора, и любой дающий ему еду и кров мог лишиться за это головы.