Тринадцатая

   Кир ждал ответа художницы. Та послушница, у которой он выведал многие сведения об ордене, об обряде почти ничего не знала. Сказала лишь, что после него Сестры становятся другими. И как это происходило, очень волновало парня.

   - Ничего особенного. Просто Аола забирает у нас часть души, оставляя у себя - и все. Каждый отдает какую-то способность. Например, к состраданию. Что не жалко, в общем. Обычно из самых, кхм, щедрых получаются лучшие убийцы.

   - А что отдала ты?

   Ника отвернулась. Не говорить же ему, что она... Опять будут сочувствующие взгляды, мол, ну ты же не виновата. А про себя он наверняка подумает - какой нищей она стала после обряда. Отказаться от главного в жизни, отдать эту и так редкую способность... Все это Ника уже проходила. Так что нет, увольте.

   - Давай договоримся, Кириган,- холодно произнесла художница,- что ты можешь спрашивать меня об ордене. Я обещаю утолять твое любопытство - по мере возможности. Но никогда не спрашивай меня обо мне и Несущих Смерть, об этом я рассказывать не буду, уж извини.

   Кир нахмурился - она впервые назвала его полным именем, раньше предпочитала только уничижительно выговаривать "Кир". Значит, злится? Что он опять не так сказал? Вот уж воистину: чужая душа - потемки, никогда не угадаешь, какую душевную струну в этих самых потемках ненароком заденешь. Проще молчать.

   - Как скажешь,- сдался парень. Бросил взгляд на девушку: она бесстрастно смотрела на огонь, расслабленно облокотившись о ствол. Пляска пламени отражалась в ее застывших глазах - видно, Ника о чем-то глубоко задумалась, уже забыв об их разговоре. Думала об ордене?

   Кириган тоже посмотрел на огонь и подумал, что художница и сердце была бы рада отдать за обряд, только оно никому там было не нужно.

   Уж слишком неживая она была.

 ***

   На горизонте появилась крохотная точка. По мере приближения точка росла - и вот уже можно было разглядеть странника - длинный кожаный плащ; лицо, скрытое широкополой, надвинутой на брови шляпой; высокие, до колена, зашнурованные ботинки на мощной подошве и тощий заплечный мешок.

   Сестра, дежурившая на сторожевой башне, скатилась по лестнице, вылетела на улицу и уже собиралась бежать докладывать Аоле, что к ним в орден заявился чужак, но в ворота негромко постучали колотушкой. Дежурная, поколебавшись пару секунд, распахнула смотровое окошко, узнала и поспешила открыть створку ворот.

   - Я уж думала, чужак к нам заявился,- доверительно сообщила она человеку в шляпе. Послышалось презрительное хмыканье. Рука, обтянутая в кожаную же перчатку приподняла шляпу - человек огляделся.

   - Давненько меня здесь не было. Аола в лагере или в город уехала?

   - В лагере,- пропыхтела дежурная, пытаясь вернуть засов в пазы, но не выходило - створка ворот не закрылась до конца (видимо, дерево рассохлось), а сил вернуть ее на место у девушки не было. Ладно, Мастера попрошу, в конце концов решила она.

   Пришелец медленно двинулся к домику, в котором жила Старшая Сестра. Она оказалась у себя - сидела в кабинете и просматривала какие-то документы,- на прибытие гостя отреагировала лишь удовлетворенным угуканьем и указала на стул напротив, приглашая сесть. Гость сел, вальяжно развалившись на стуле и закинув ногу на ногу. Выжидательно уставился на Аолу:

   - Ну и?

   Старшая Сестра со вздохом отложила документы и, сцепив руки замком, посмотрела на сидящего напротив человека.

   - Ника сбежала. Придется тебе проследить за ней. Я должна знать, что она задумала, почему сорвалась с места. Тем более с тем мальчишкой, что недавно крутился с нашей новенькой послушницей. Все-таки посвящать ее в некоторые обычаи ордена было еще рано, эта дура выдала ему все как на духу.

   Пришелец удивленно поднял левую бровь, разжал потрескавшиеся губы:

   - Как так?

   - А то ты не знаешь как! То-то у нее вид был довольный, как у нагулявшейся мартовской кошки, я еще все думала, из-за чего... Впредь, до обряда, буду запирать их в лагере, в город чтобы ни ногой...

   - Аола, это, конечно, все интересно, но зачем ты вызвала меня? Я-то помогу и с радостью, но давай не будем тратить твое и мое время на внутриорденовские дела, они к делу не относятся. Так о чем ты хотела со мной поговорить?

   - Вы же дружили в детстве с Никой, так? - Старшая Сестра дождалась кивка и продолжила: - Придется вспомнить детство, уж потерпи, я знаю, как ты ее не любишь.

   Человек в шляпе хотел поинтересоваться, как же он должен будет убедить Нику взять его к ним в компанию. Но потом, решил даже не заикаться - зная Аолу, она скажет, что это не ее проблемы.

   Пришелец встал, с издевкой поклонился главе ордена и вышел, громко хлопнув дверью.

Глава 6

 Я ему сестра родная

 По отчаянью в крови.

Калевала

   Ника и Кир, продравшись сквозь кусты, вышли на раскисшую дорогу - под утро небо наконец разродилось дождем. Теперь по листве шуршали капли, срываясь вниз с верхних веток. Земля напиталась влагой, пахло свежестью и хвоей. Воздух словно бы поддернутый дымкой, по-летнему тепло.