Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Между тем в связи с этими прекрасными воспоминаниями опять возник в голове старый вопрос, который когда-то лет 30–40 назад мы активно обсуждали в нашем секторе эстетики, но так и не пришли к единому мнению. Откуда, для чего и для кого возникла эта необыкновенная красота форм и цвета подводного мира, бабочек, цветов и других прекрасных природных объектов? Понятно, на него легко отвечает религиозный субъект: да ни для кого. Господь как величайший Творец, т. е. Художник и Эстет (а сегодня в англоязычном мире Его иногда называют уже и Дизайнером), сотворил весь мир прекрасным, если не для Себя, то просто потому, что по-иному Он не мог поступить. Об этом ясно, однозначно и неоднократно повторено на первых страницах книги Бытия: «И увидел Бог, что это прекрасно (kalon)». В русском переводе здесь стоит слово «хорошо», но, как помнит, конечно, Вл. Вл., о. Павел Флоренский убедительно показал, что это kalon следует понимать именно в эстетическом смысле и переводить на русский словом «прекрасно», имея в виду красоту творения. Да и отцы Церкви уже в первые века христианства регулярно писали о красоте видимого мира как о произведении Бога-Художника.

А вот как ответить на него субъекту современной науки? Почему и для кого возникли значительно раньше появления человека прекрасные цветы, бабочки, экзотические рыбы и птицы? И почему сегодня они представляются человеку более прекрасными, т. е. эстетически значимыми, чем многие высокоразвитые существа, в том числе и сам человек?

Полагаю, что этот вопрос остается дискуссионным для эстетики и сегодня. И, кажется, его так и не следует ставить. Мне представляется правомерным предположить, что в древности, когда человек жил в предельно опасном для него мире (и именно со стороны достаточно развитых существ животного мира и могучих природных стихий), его эстетический вкус начал (а я убежден, что именно тогда и начал!) формироваться именно под воздействием безопасных и бесполезных для него созданий природы, таких как цветы, бабочки, мелкие пестрые птички и т. п. Именно созерцание их доставляло ему чувство покоя, удовлетворения, возможно, радости. Он отдыхал, рассматривая их в редкие, свободные от борьбы за существование минуты, и это дало толчок формированию его вкуса. На его основе он и начал создавать первые примитивные произведения искусства — орнаментальные украшения и т. п. То есть эстетический вкус сформировался на основе созерцания нейтральных, безопасных, бесполезных для человека ярких творений природы, а теперь на основе этого же, но уже еще более развитого за тысячелетия существования homo sapiens вкуса мы и воспринимаем эти бесполезные и для нас природные объекты (бабочек, цветы, обитателей коралловых рифов) как наиболее прекрасные. Не так ли, друзья мои? Каковы ваши суждения на этот счет?

С. 493–495:

Обитатели коралловых рифов.

Красное море. Египет

Однако я, кажется, далеко ушел в сторону от главной темы письма.

Из кратких фраз об эстетическом восприятии скал Мейна Олегом мы видим, что он, без сомнения, наделен отнюдь не широко распространенной способностью к подобному эстетическому опыту (он хорошо чувствует эстетическую силу скального ландшафта, расписанного морским приливом за многие столетия, как и эстетическое воздействие кирпичной кладки стены старого небоскреба на Манхэттене), но почему-то пытается противопоставить ему какое-то убогое естественнонаучное видение эстетических объектов. Почему?

Прибрежные скалы на Атлантике.

Алвор. Португалия

Фактически перед нами два разных подхода к одним и тем же объектам, которые (подходы) находятся в совершенно разных плоскостях и не могут быть противопоставлены друг другу. Геологи и биологи изучают тот же скальный ландшафт Португалии или Мейна, которым мы наслаждаемся эстетически, со своей узко научной точки зрения, которая значима с позиции их дисциплин и, естественно, не имеет никакого отношения к эстетическому опыту. Между тем это не исключает и их эстетического наслаждения красотой изучаемых скал, если они обладают эстетическим вкусом, в моменты, когда они переключаются со своего узко научного анализа скальных структур на их эстетическое восприятие.